— За руку Югора… За руку Югора… За руку Югора…

— Пора, господин. — Старый горгосский центор степенно склонил голову и подставил свою широкую, как лопата, ладонь под маленькую, почти детскую ножку Хранителя Порядка. Эвер поставил ногу на ладонь и взгромоздился на низкорослую степную лошадку. Центор поспешно навьючил тюки на запасную лошадь и, мотнув головой своему полудесятку, быстро вскочил на свою лошадку, во всем напоминавшую конягу Эвера, тут же лихо хлестнув ее плетью. Эвер взглянул на небо, затянутое низкими серыми тучами, порадовался пасмурному деньку и ударил пятками в бока своей лошадки. И мощный отряд, состоящий Из шести солдат и Хранителя Порядка, двинулся на розыски измененного.

С той поры как они выехали в степь, подходила к концу уже вторая четверть. Первые два дня, пока еще встречались распадки и длинные лесные языки хоть как-то защищали от еще холодных весенних ветров, с Эвером двигалось около двух сотен воинов Все всадники были из пограничных фортов, не раз ходившие в степь, и потому никто особо не боялся. Двух сотен было, конечно мало на тот случай, если они столкнутся с малой ордой, идущее в набег. Но все прекрасно знали, что в это время степняки не ходят в набеги. Однако, как только они покинули предгорья и началась собственно степь, настроение солдат стало понемногу меняться в худшую сторону. Так далеко на север большинство еще никогда не заходило. Наконец к исходу третьего дня, когда они остановились на ночлег в небольшом овраге, который хоть немного защищал от пронизывающего ветра, к Эверу подошел офицер, командовавший отрядом, и, неловко вертя в руках бронзовый шлем, спросил:

— Как далеко вы собираетесь идти в степь, господин? Эвер окинул офицера задумчивым взглядом и вздохнул:

— Почему вы задаете мне этот вопрос, офицер?

Тот побагровел и, стиснув шлем так, что могло показаться, будто он хочет порвать кожу, обитую грубой бронзой, пробормотал:

— Дальше идти опасно. Степняки-охотники в такое время уже открывают сезон, и нас вполне могут заметить. А кланы всегда падки на гон, так что мы не успеем оглянуться, как у нас на загривке будет висеть не одна тысяча этих степных волков. — Приняв молчание Хранителя за сомнение, офицер убежденно закончил: — Поверьте, я знаю, что говорю.

Эвер кивнул:

— Я верю, офицер. — Он вздохнул. — И все же я иду дальше.

Офицер вновь побагровел и открыл рот, собираясь что-то сказать, но Эвер его перебил:

— Какова вероятность того, что люди вскоре начнут разбегаться?

Офицер подался вперед:

— Да я их…

Эвер продолжал спокойно, но твердо смотреть ему в лицо, и офицер сдался: