Впрочем, насколько он понимал, выставленное в засаде подразделение имело высокий рейтинг, и теперь противник должен был бросить все ресурсы на выяснение и, по возможности, ответные удары той силе, которая это подразделение ликвидировала.

– Будут ли они… воевать с червями? – обогнал его с вопросом Григ.

– А… хрен его знает… – так же запыхавшись, ответил Батон, бежавший замыкающим.

Насчет двух часов он погорячился, месить ледяной песок им пришлось три с половиной часа, пока не удалось выйти к горам, замыкавшим северо-восточную часть долины.

На месте привала Брейн упал на спину, и то же сделали Григ и Батон.

Ничего говорить не требовалось, хотелось немного полежать и подышать, не требуя ничего взамен.

Отдых длился минуты три, и Брейн намеревался пролежать еще пару минут, как вдруг до них докатилось эхо далеких разрывов – место нападения на засадное подразделение обрабатывали высокотехнологичными боеприпасами.

– Трибарами работают… – сообщил Батон.

Брейн вздохнул. Он знал, что трибарами здесь называли боеприпасы тройного подрыва. Взрывная волна, обратная волна, а потом еще – перемена массы ядра водорода в локальном массиве и – снова удар, да еще какой! Брейн чувствовал, как в глубине ледяных слоев под ними вибрирует гранитная подложка.

Пришлось снова подниматься и бежать в сторону смыкающихся гор, чтоб не оказаться вычисленными и накрытыми этими страшными артиллерийскими ударами.

У них получилось, и опять пришлось заночевать вопреки всем этим графикам разведывательной активности, в которые теперь не верил даже Батон. Ну, а что делать? График годился для спокойной обстановки, а тут – даже посреди ночи были слышны отголоски далеких ударов по критическим, с точки зрения противника, районам.

Спалось в этот раз не очень. Оно и в прошлый было не ахти, но после того, как Брейн увидел издалека это чудовище, которое подрало, предположительно, целый взвод противника, – такое не проходило бесследно.

О таком не предупреждали даже в академии, а уж в академии предупреждали практически обо всем, даже о том, о чем нормальный человек и думать не придумает. А в академии предупреждали и отрабатывали.

Но всего предусмотреть академия не могла, и вот теперь Брейн ворочался в ледяном сугробе, ему казалось, что снежный червь где-то в толще льда проделывает к нему свой путь.

Возможно, не нажрался, а может, это уже другой червь – их здесь могло оказаться несколько.

Тем не менее все как-то улеглось и Брейну удалось уснуть. Сновидения были так себе – ничего хорошего, все больше о прежней жизни, о которой он уже почти ничего не помнил, но спустя несколько часов Брейн проснулся бодрым и отдохнувшим, с очевидным желанием справить нужду, принять водные процедуры в виде умывания колючими льдинками и позавтракать.