Зислис неопределенно качнул головой, не то соглашаясь, не то выражая сомнение, и почему-то вытащил из кобуры бласт.

— М-да. Ну, хоть это в порядке, — сказал он, возвращая бласт в кобуру.

В тот же миг платформа дернулась. Болезненно как-то дернулась, судорожно. И вновь встала. А потом послышался словно бы далекий топот и еще — два выстрела. Из бласта. Один за другим.

Веригин замер, вслушиваясь. Топот стал неравномерным, словно бегущий неожиданно захромал.

— Это еще что такое? — сказал Веригин и несильно толкнул дверцу. Дверца не поддалась. — Ой! Мы заперты, Миш!

Зислис в сердцах саданул по дверце локтем — только локоть отбил.

Топот приближался; теперь стало понятно, что бегут несколько человек.

— Пошли-ка отсюда на фиг, — забеспокоился Зислис. — Не нравится мне это…

Дверцу он все-таки откупорил. С помощью бласта. Шаги вдалеке на миг прервались, но потом снова застучали, приближаясь. И неравномерность сохранилась где-то в общем шуме.

Зислис выскользнул наружу; до входа в транзитный транспортный рукав оставалось с полкилометра. Они находились в секторе складских помещений (большей частью пустых) и редких сервисных дежурок. Метрах в тридцати сзади остался поперечный коридор; от соседних поперечных его отделяло километра по два.

Веригин выбрался следом за Зислисом, ловко перелезши через спинки передних сидений. Они спрятались за улегшейся на брюхо платформой и на всякий случай приготовили бласты.

Волжанин везде остается волжанином. Даже на корабле-фагоците.

Вскоре Зислис осторожно выглянул и разглядел вдали четыре силуэта. Двое поддерживали третьего, который заметно хромал. Свободный держался позади всех и часто стрелял куда-то в сторону рукава.

— Да это Хаецкие! — узнал Веригин. Зислису показалось, что Лелик не очень удивился.

Теперь сухопарые фигуры пилотов-близнецов показались знакомыми и Зислису. Один из Хаецких хромал, второй его поддерживал.

— А двое других это небось Прокудин и Мустяца, — предрек Веригин. Как выяснилось, попал он в самое яблочко.

У выхода из рукава мелькали неясные темные фигуры. Оттуда тоже стреляли; при звуках выстрелов бегущие рефлектор-но пригибались и втягивали головы в плечи.

Когда от увечной платформы с выломанными дверцами их отделяло метров двадцать, фигуры у входа вдруг дружно снялись и рванули по следу. Веригин не выдержал, коротко выматерился, вскочил на капот платформы и принялся вовсю палить из бласта по преследователям. Зислис на капот вспрыгивать не стал, просто вытянулся в полный рост и перехватил бласт обеими руками.

При виде выскакивающих из-за платформы людей троица с хромым запнулась; здоровый Хаецкий вскинул было руку с бластом, но в следующую секунду узнал Веригина и что-то коротко, на выдохе, прохрипел.