— Ну, добре! — Зислис многозначительно подмигнул и потянул Веригина за рукав. — Пошли, Лелик! Нам предстоит ночлег на рабочих местах.

— Да, кстати, — сказал я им в спины. — Вы не знаете, откуда в ремзоне взялись велосипеды?

Зислис отрицательно покачал головой.

По-моему, этого никто теперь не узнает.

Я успел некоторое время подремать, похоже — часа два или три; очнулся, когда Юлька принесла кофе и бутерброды.

— Эй, кэп… Ты когда ел в последний раз?

— Не помню, — признался я и с подозрением поглядел на нее. — Чего это ты? Не нашлось никого из сервисников, что ли? Тоже мне старший пилот…

— Ага, дозовешься их, сервисников, как же! — Юлька опустила поднос на безжизненный пульт. — Они в жилых секторах все. Гордяевская охрана в рукавах костьми лежит, никого не пускает. Даже шадроновских амбалов завернула с миром. Не знаю, что ты им посулил, Рома… но если что-нибудь сорвется, я нам не завидую.

— Если что-нибудь сорвется, ты и им не позавидуешь, — пообещал я тоном провидца и с удовольствием втянул дразнящий аромат кофе. Проняло, кажется, до самого дна легких. — Кстати. Это из чьих запасов?

— Из моих. Хорошо, успели наделать килограмм десять, не понадеялись на сервисников…

— М-да. А Мустяца и Прокудин сейчас с ними. Расхлебывают, поди, кашку…

В дверь вежливо и вместе с тем настойчиво постучали.

«Риггельд небось, — подумал я. — Вот неймется ему…»

Можно подумать, мы здесь трахаемся.

Но это оказался не Риггельд, а Костя Чистяков. Примчался он явно прямо из информаторской.

— Кэп! Ты уже заметил? — спросил он, настороженно глядя на меня.

Я опустил чашечку, из которой даже отхлебнуть ни разу не успел, назад на поднос.

— Что заметил?

Вместо ответа Костя протянул мне обычный волновой бинокль «Беркут» и указал в уголок экрана обзорника.

— Полюбопытствуй.