Пара глубоких вдохов, и вот уже Далл вошел в легкий транс, настраиваясь на медитацию и плотнее окунаясь в потоки Силы. А потом, аккуратно коснулся Земли. Вообще то, как говорил ему друг — и даже показывал, при обучении, ментальные «картинки» из своего прошлого, — мастера Стихий из Формовщиков с Кро Вара настоятельно рекомендовали адептам постоянно «держаться» за родственную себе Стихию. Для Далла, кстати, это как раз была Земля — так же, как для Райдена — Огонь. На том же Кро Варе адепты Земли круглый год и при любой погоде ходили босиком — даже по раскаленным камням застывшей вулканической лавы! Невольно вспомнилась показанная другом картина: пышущая жаром, с багровыми прожилками в растрескавшейся породе, ровная поверхность — и кучка странно одетых, диковатого вида парней на той «сковородке». И обманчиво ласковый голос невидимого учителя, обращенный к кому то из находившихся в этой кучке молодых людей, что нервно перебирал ногами, стоя на месте: «Кому говорили, паскуда — учи Огонь как следует! — и Воду тоже учи, а пока не ной, и не дергайся, терпи». — Да уж, судя по тем воспоминаниям Райдена, мягкостью процесс обучения у Формовщиков никак не отличался. Однако же, как уверял друг, там успешно учили и еще менее связанных с Силой людей, чем был он сам, младший из рода Борджинов. Вообще то, хорошо обученному адепту даже непосредственный контакт со «своей» Стихией не нужен: Далл мог бы и сапоги одеть, и прямо на пол спальни, даже не прикрытый ничем вроде ковра, не садиться — но так было проще настроиться. Слишком уж большой «кусок земли» он сейчас собирался обследовать.

Выровнялось дыхание, в унисон с ним пульсировала кровь в сосудах тела — и эхом этой пульсации отдались конструкции «Черного Скимитара». Приближающееся состояние резонанса все больше раздвигало границы захваченного чувствами объема: сперва где то внутри Далла «проступили» образы пола, переборок и потолка спальни — потом пришел черед соседних комнат: мебель, предметы обстановки и оборудование резонировали чуть иначе, чем элементы корабельных конструкций, но чувствовались и ощущались ничуть не хуже. Затем восприятие резким скачком расширилось, и он мог ощущать уже целый уровень командной башни корабля, в которой и находились апартаменты капитана — с проемами шахт лифтов, трапами и подвесными палубами. Та часть расширяющегося все больше и больше восприятия, что пошла по башне «вверх», быстро добралась до рубки и командного мостика — и, упершись во внешнюю обшивку, отправилась по наружной поверхности дальше, вниз, очерчивая объем, занимаемый сейчас дредноутом в гиперпространстве. Тем временем, волна восприятия изначально направленная «вниз», шла по внутренним отсекам, палубам, ангарам и служебным помещениям — Земля походя резонировала с содержимым «внутренностей» корабля: оборудование, механизмы, дроиды обслуги и просто груз в трюмах. Наконец, буквально весь «скелет», вместе с внешней и внутренними оболочками корабля неощутимо для обычных чувств «запели» в одном едином ритме и Далл сделал следующий шаг: коснулся Огня. Свирепый жар сгорающей гиперматерии окутал сознание, чуть по иному светились и отдавали теплом энергоканалы и силовые цепи корабля, низким тоном, с едва видимым мерцанием, на последнем уровне восприятия, ощущались корабельные линии управления и связи. — Казалось, странный металлический голем, сделанный в виде огромного монолитного наконечника копья, ожил и задышал силой. Мощь, отдаваемую реакторами и двигателями, казалось, можно было оценить одним прикосновением через «нечто», неощутимое ни взглядом, ни запахом. Далл коснулся мысленно Воды: ее тут было совсем немного, по сравнению с Землей и Огнем — как вены и артерии ощущались водяные магистрали, трубопроводы системы охлаждения и кондиционирования, линии подачи топлива и инерта. Даже смазка в подшипниках суставов дроидов старалась внести свою медленную тягучую, как она сама, мелодию в этот ансамбль упорядоченного, хоть и казавшегося сначала хаотичным, движения жидкостей.