– Миссис Котс хотела бы предложить вам промочить горло. – Леди Маргарет посмотрела на щель в двери, перевела взгляд на Хелен и облизала губы: собирается задать вопрос.

– Разумеется, я сейчас же приду, – ответила Хелен и направилась в соседнюю комнату к счастливой компании.

Если поспешить, возможно, разговора с леди Маргарет удастся избежать. Однако дама оказалась проворней.

– Он в порядке? – спросила она очень тихо.

– Да, – ответила Хелен. – Просто отдыхает.

Леди Маргарет кивнула, и от облегчения на лице появилась улыбка. Хелен улыбнулась в ответ, сама не понимая, зачем солгала.

Глава двадцатая

Глава двадцатая

Понедельник, 11 мая 1812 года

К неудовольствию Хелен, ложь вошла у нее в привычку. Пожалуй, это была даже не привычка, а печальная необходимость. Когда тетушка спросила, почему она провела не один час в магазине Хатчкарда, а вернулась без книг, Хелен ответила, что ей ничего не приглянулось и они с Дерби решили прогуляться по Пикадилли. Теперь она сидела в гостиной лорда и леди Фаррингтон, и стоявший рядом герцог Сельбурнский с крайне серьезным видом спрашивал ее, не досаждает ли ей в последнее время лорд Карлстон.

– Вовсе нет, – улыбнулась девушка.

Спасаясь от его пристального взгляда, Хелен отпила кофе, но не почувствовала вкуса. Она не сидела с ним за одним столом – это счастье выпало Аннабелле Милбэнк, – но герцог немедленно подошел к Хелен, как только джентльмены присоединились к дамам в гостиной. Хелен это польстило, и она получала от беседы искреннее удовольствие, пока Сельбурн не задал этот вопрос, вынудивший ее пойти на обман.

– Лорд Карлстон? – вскинула брови тетушка. Она сидела на диване рядом с племянницей. – Хелен с ним не виделась с того вечера в «Олмаке». Верно, моя дорогая?

– Да, так и есть, – согласилась девушка.

– Благодарю, что вызволили мою племянницу из его компании в тот вечер. Вы очень добры, – добавила тетушка.

– Пустяки, мадам, – поклонился Сельбурн. – Рад служить.

– Печально, что он надеется вернуться в общество посредством моей семьи, – вздохнула леди Леонора. – Род Стэндфилдов оставался вне пересудов вплоть до этого, шестого графа.

– Совершенно верно, – подтвердил герцог. – Я склонен верить в то, что грех одного члена семьи не должен бросать тень на репутацию остальных.