Севериан расхохотался, и Грааль Ноктюа плашмя ударил его болтером по лицу. Продолжая смеяться, Севериан завалился на бок и поднялся. Локену хотелось высмеять театральное поведение Геррадона, однако он едва мог дышать. То, что вскоре ему предстояло оказаться лицом к лицу с магистром войны, перенапрягало его сознательную память.

Уголки Двора Луперкаля превратились в разрушенные руины, где собирались мертвецы Исствана, жаждущие плоти. Расписывающий пол свет луны стал сверканием бурь атомного огня, а дыхание возле уха принадлежало его убийце.

— Локен, — произнес Круз.

Он не отрывал глаз от черного трона и не отвечал.

— Гарвель!

Локен моргнул и поднял голову.

Громадные железные двери Двора Луперкаля открывались.

В них, глядя на Локена с отеческой гордостью, стоял Он.

Его генетический отец, его Магистр Войны.

Хорус Луперкаль.

Магистр войны всегда был самым грозным из примархов. Этот факт признавали все Сыны Хоруса, хотя с ним жарко спорили легионеры из большинства других легионов.

Его нынешний вид, несомненно, пресек бы эти споры.

В Хорусе присутствовал мощный динамизм, заряд, который передавался от него тем, на кого он смотрел. Оказаться в его присутствии означало узнать: боги ходят среди людей. Это гиперболизированное утверждение подтверждали те, кому посчастливилось встречаться с Ним. Теперь же эта мощь, эта сущность увеличилась.

Она преумножилась стократно и опустошила запасы ненависти Локена настолько, что тот едва удержался, чтобы не броситься к ногам магистра войны с мольбой о прощении.

«Ноги, смотри на его ноги».

Совет, который ему дали, когда Луперкаль еще служил Императору. Он был справедлив сейчас так же, как и в то время. Локен не поднимал глаз. Он вдохнул и задержал дыхание. Сердце гремело, словно молот, стучащий по сросшемуся костяному щиту грудной клетки.

Во рту пересохло, как перед его первой битвой.