Девушка покорно подошла и села на лавку рядом с царем.

– Ну как тебе здесь?

Молчание.

– Княжна?

Она едва заметно кивнула, что должно было означать «хорошо».

– Вот и ладно, – улыбнулся Димитрий. – А меня ты не бойся, разве ж я зверь какой?

Ксения сидела не двигаясь, словно каменная. Царь принялся рассказывать забавный казус, случившийся на заседании думы, и она, казалось, заслушалась, слегка повела плечами и даже пару раз взглянула на него. Обрадованный Димитрий, не переставая говорить, словно случайно взял ее за руку, и в ту же секунду девушка вскочила и снова забилась в угол. Он в сердцах плюнул и вышел вон.

Еще трижды приходил Димитрий к Ксении, стараясь ее разговорить. Всякий раз при ней была мамка, которую он тотчас отсылал, но рассеять ужас, сковывавший девушку при виде него, ему не удавалось. Постепенно царь начал терять терпение и злиться. «Да что же это? – в ярости думал он. – Я, человек, которому покорилась огромная страна, не могу подчинить своевольную девицу?!» Он снова и снова пытался найти слова, пытаясь пробиться к ее сердцу, но ничего не помогало. Девушка смертельно боялась его и при малейшей попытке Димитрия до нее дотронуться испуганно жалась к стене. Ее сопротивление заводило и раздражало его. Наконец, не выдержав, он рявкнул:

– Ты меня злить не смей! Моя воля царская, захочу – силком возьму!

Ксения съежилась, сжалась в комочек, но промолчала. Димитрий перевел дух и строго сказал:

– Видит бог, я хотел по-доброму. В следующий раз, надеюсь, ты будешь со мной поласковее. А нет – так не обессудь. Ты мне по сердцу, и боле я ждать не намерен.

* * *

Папа римский прислал в Москву посла – графа Александра Рангони, которому дано было задание тайно встретиться с царем наедине и убедить его ввести в Московии католичество. Димитрий с посланником встретился, но вопрос об объединении церквей ловко обошел, а вместо этого передал папе грамоту, в которой описывал свой план по совместному походу христианских государей на Османскую империю и просил содействия в этом вопросе.

Начать поход на турок Димитрий планировал с захвата Азова, крепости в устье Дона, закрывавшей Руси выход к Азовскому морю. Готовясь к войне, царь приказал отливать на Пушечном дворе ружья и мортиры, а для тренировки велел возвести недалеко от Москвы небольшие крепости с земляными валами. Он поставил поляков обучать стрельцов искусству осады и штурма и сам не раз помогал им, воодушевляя своим примером.

* * *

Басманов, который полюбил Димитрия как сына, с беспокойством видел растущее среди бояр недовольство. Он помнил, как равнодушно царь относился к его предостережениям, но все же решил еще раз попробовать его вразумить. Когда Димитрий закончил диктовать очередные указы и Бучинский вышел, Петр осторожно сказал: