— А кто же? Я, конечно я…

Оба представителя президиума Содружества настолько были увлечены собой, что забыли о посторонних. Они-то и проявили себя во всей красе. Юрий одним нажатием вскрыл барокамеру, и, повторив действия китайца с реликтом, вложил в руку дочери.

По медблоку вновь разнёсся грохот грозовых разрядов и блеск молний.

— Ч-что это б-было?! — выглянул китаец из-за советника, когда всё прекратилось.

Его интересовало то, что стало с телом в барокамере и артефактом пришельцев.

— Полина! Ты слышишь меня, любимая? — прильнул к ней сын советника.

— Алексей… — признала она в нём возлюбленного.

— Ты вернулась! Стала прежней! — поцеловал он её.

— Нора, нам пора, — зашептал Гагарин на ухо напарнице, предварительно отведя за спину руку с реликтом зеркан.

— Уходи, я прикрою, — отозвалась она.

— Нет, — подскочил от пола Буравин-старший и вновь растянулся там, подминая китайца под себя.

— А меня-то за что?! Я ведь иностранное лицо… Ой!..

Некоторое время спустя, агенты вырвались за пределы Олимпа, в этом им помогли горемычницы, с одной из которых столкнулся мистер Чен, когда понял, что артефакт уплывает у него из рук.

— Прочь! С дороги, су… А-а-а…

— Она в-в-взорвалась! Но к-как?!! — стал заикой советник.

— Похоже, что у неё в животе находилась взрывчатка, а мы решили: она беременна, поэтому её и тошнит, — подсказал военный с базы.

— Уволю! Всех! — вновь вернулась нормальная речь к Буравину-старшему, тогда как младший и дальше не отходил от Полины.

— А куда это умчались наши отцы, Алексей?

— Твой, уничтожать реликт, мой, чтоб помешать ему. Ничего нового, всё как обычно, — ещё раз поцеловал он её.

— А мы где, Алексей?