— Пресс-конференция окончена. Толпа пикетчиков пытается захватить здание. Пожалуйста, проходите цепочкой в сторону второго выхода из зала. Охрана проведёт вас в безопасное место.

Он указал на двери за сценой. Журналисты тревожно загомонили, переглядываясь и оборачиваясь на первый выход, к которому уже шли находящиеся в зале патрульные. Потом часть из них спешно потянулась к затрибунным дверям, а оставшиеся ехидно заулыбались.

— Нам-то что до этого? — с вызовом осведомилась тамасса. — Они идут четвертовать вас, Мессия!

— Как благородно с вашей стороны пожертвовать собой ради жизни собственных коллег, — хмыкнул Аспитис и подтолкнул Адамаса вслед за участившими шаг и растерявшими весь пыл журналистами. Он и напружинившийся Домино пока ждали: что бы оставшиеся в зале репортёры ни заявляли, их тоже придётся выводить, пусть и силой, и только потом выходить самим.

Забаррикадированная охраной дверь основного входа в конференц-зал неожиданно сотряслась от града посыпавшихся на неё ударов. Патрульные, находящиеся здесь вперемешку с агентами МД и ГШР, уже заняли места по обе стороны от неё, ожидая, когда её выломают. Аспитис спрыгнул со сцены, мельком обернулся: Адамас, тоже напряжённый как струна, ждал их с Домино у второго входа, за порогом которого как раз скрывался последний из решивших выйти журналистов. Половина оставшихся в зале, пугливо оглядываясь на дрожащую дверь всего-то в нескольких метрах от себя, тоже заторопилась к сцене.

— Гражданские, покиньте зал! — крикнул командир охраны, и в тот же миг на несколько секунд до этого стихшая атака на вход возобновилась одним направленным взрывом. Дверь в один момент разлетелась в щепы, и ворвавшиеся вслед за этим в зал протестующие немедленно сцепились с накинувшимися на них с дубинками охранниками.

— Шевелитесь, ну! — страшным голосом рявкнул Аспитис одеревеневшим журналистам. Их было всего-то человек десять, но сегодня стадному чувству явно было всё равно, какую группу захватывать в свои сети. Они отхлынули единым порывом к стенам, и Аспитису с Домино пришлось рвануться к ним и происходящей у дверей свалке.

Они успели вытолкнуть к сцене пятерых, когда первые безумцы из ранее митинговавших сумели прорвать заслон охраны. Как и предполагал Аспитис, они кинулись на тех, кто оказался ближе всего, — на затянувших собственную эвакуацию журналистов. В их сторону полетели камни — у единственного оставшегося в зале оператора тут же разбили камеру, подхватив её за штатив, обрушились с ней же на пригнувшегося оператора — но Аспитис в последний момент отобрал её. Бывшие протестующие использовали в качестве оружия всё, что попадалось под руку, но их всё прибывало, и необходимо было срочно выбираться из зала. Воспользовавшись тем, что самые организованные и опасные драчуны отвлеклись на подоспевших с другого входа охранников и слом стульев в зале соответственно, Аспитис подхватил под плечо получившую в лоб камнем тамассу, к которой только что прорвался в самый угол, и вслед за Домино, грамотно рассекающим свару и охраняющим ту самую сильвиссу в шляпе, кто задавала вопрос одной из первых и, кстати, умудрившуюся сохранить свой головной убор, бросился пробиваться к выходу.