– Ну, так вот, – продолжил Журавлёв. – Как думаешь, Серёжа, почему цели у них не поменялись?

– Не знаю.

– Да потому что все и тогда, – он махнул рукой куда-то в сторону, – и сейчас хотят безграничной власти. А что её даёт? – спросил он и тут же ответил на свой вопрос: – Сила! Только она способна подчинять себе не только людей, но и целые страны, да что там – континенты! А в чём она таится?

– В деньгах?! – процитировал я фразу из известного фильма.

– Ф-фу, как пошло, – поморщился Журавлёв. – Сила – в оружии, причём в таком, какого нет и никогда не будет у противника.

– Так вам Погребняк и люди из ГРУ приказали разрабатывать новые виды оружия?

– Мне никто ничего не приказывал! – сорвался на крик профессор и вскочил со стула (тот опрокинулся, громко стукнув дугой спинки об пол). – Я сам предложил свои услуги! Сам! Надо мной нет начальников, и никогда не было! Я Бог! Я Творец! Я лучший! – Он выдохся и замолчал, тяжело дыша.

С минуту Журавлёв со мной не разговаривал, ходил перед гудящим и сверкающим молниями кубом, что-то бубня себе под нос. Я использовал это время, чтобы незаметно сделать несколько маленьких шагов вперёд и немного сдвинуться в сторону. Так я сразу убил двух зайцев: приблизился на расстояние пары длинных прыжков к отобранному у нас фанатиками и сваленному в кучу оружию и посмотрел на Настю и Драгина. Они по-прежнему пребывали в странном состоянии, но уже не походили на статуи: лица немного порозовели. Я понял, как надо действовать, и решил немедля применить новую тактику:

– Так что же вам всё-таки приказали делать, профессор?

Журавлёв уже успокоился, его дыхание пришло в норму, вернулся нормальный цвет лица.

– Мне предложили, – он выделил это слово голосом, – сотрудничать, и я согласился, имея на будущее свои планы.

– Вот как?! – усмехнулся я. – Это называется вербовка. Когда обещают золотые горы, а на деле выходит пшик, если в итоге жив останешься.

– Много ты понимаешь! – вспылил Журавлёв (у Насти дёрнулась щека, а у Драгина забегали глаза), но тут же взял себя в руки, осклабился и погрозил пальцем: – Зря стараешься, тебе не удастся снова разозлить меня. Я осознал свою ошибку и больше не наступлю на одни и те же грабли. Не дождёшься.

Он задумчиво посмотрел на меня, словно решая, стоит со мной говорить дальше или превратить в живую статую, как и остальных в этом зале, пожевал губами, теребя пальцами кончик усов. Желание с кем-то поделиться своими гениальными идеями взяло верх, и профессор продолжил:

– Большие начальнички хотели использовать этот мир как полигон и фабрику по производству новых видов изобретённого здесь оружия. Думаешь, мутанты и аномалии были тут всегда? Как бы не так! И те, и другие вышли из моих лабораторий – как, например, пушки Гаусса и экзоскелеты. Позднее выяснилось, что у аномалий есть побочный эффект, этакий бонус в виде так называемых артефактов. В умелых руках они могли улучшить характеристики как обычного оружия, так и боевых единиц вроде прирученных мутантов или человека. В особых условиях артефакты генерировали породившие их аномалии и могли использоваться в тылу врага как мины замедленного действия. – Журавлёв перехватил мой удивлённый взгляд. – Да-да, я и это сумел сделать: комбинации из отдельных артефактов и определённых сплавов редкоземельных металлов способны создавать так называемые блуждающие аномалии. Для их активации необходим мощный всплеск пси-энергии. Для чего, думаешь, Зону время от времени сотрясают выбросы? Как раз для этого. Испытания до сих пор идут полным ходом. Я должен быть уверен на все сто, что мой план по слиянию обоих миров в одну большую Зону не провалится из-за какой-нибудь мелочи.