— К нам, к русичам, — ласково сказал Ведагор. — Может, когда и ты к нам сходишь, пир такой устроим!

— Какой там пир, — насупилась Елена, — муж уезжает, Бог знает насколько лет, Артём пропадает по чужим мирам… — У неё на глазах почти вспыхнули слёзы, но она сдержалась, улыбнулась. — Я рада вам, Ведагор, приходите, у нас уже жил один друг сына.

— Леночка, ты же знаешь, он не может, он теперь главный друг энси.

— Друг энси?, — удивился Ведагор. — Не уж то Рукагин?

— Он, — кивнул Проквуст.

— Спасибо, свет тебе, Елена и твоему зреющему чаду.

— Ой…

— Не бойся, княгиня, я травник-зелейник, людей лечу, много вижу. Всё у тебя будет хорошо, и сейчас родишь, и после сможешь.

— Да куда ж мне, — зарделась Елена, — годочки идут, торопятся.

— Не сомневайся, сильная ты, справишься. Гора, можно я в окна погляжу?

— Конечно.

Ведагор прошёл к окну на море, долго стоял, наслаждаясь видом. Потом взглянул на окно в парк.

— Твой сад?

— Мой.

— И вправду богато живёшь, Гора. Ну, веди, возвращаться пора.

— Ведагор, вы приходите в гости, — сказала ему Елена, а он ответил уже из-за двери: — Если Артём пожелает.

Эти слова окончательно успокоили женщину, и она присела к зеркалу, поправить что-нибудь.

На обратном пути Проквуст взял с полки специальную коробку с ручками, поставил в неё четыре бутылки. Подумав, поднял с полки штопор.

— Ведагор, знаешь, что это?

— Этот крючок? Штопор, что ж ещё.