1

1

Было холодно. Мороз обжигал. Из наших ноздрей густо валил пар, отчего мы становились похожи на огнедышащих драконов. Мы стояли на площади Согласия, избранной местом казни короля.

Площадь была забита до отказа. Казалось, поглазеть на обезглавливание короля собрался весь Париж, если не вся Франция. Куда ни глянь – людское море. Всего год назад они были готовы принести клятву на верность монарху. Сегодня они мяли в руках платки, чтобы потом окунуть в его кровь. Они взбирались на телеги, откуда было лучше видно. Дети восседали на отцовских плечах, а молодые женщины – на плечах мужей или возлюбленных.

По периметру площади торговцы поставили лотки и беззастенчиво расхваливали свои товары, призывая покупать накануне «особой казни». Обстановку, царившую на площади, я могла назвать лишь торжеством кровожадности. Вы спросите: неужели этим людям – гражданам Франции – было мало пролитой крови? Получалось, что мало, иначе они бы сюда не пришли.

Казнь короля была не единственной из сегодняшних казней. Палач выкрикивал имена осужденных на обезглавливание. Их волокли на эшафот, а они еще пытались возражать и утверждали о своей невиновности. Толпа требовала их крови. На мгновение площадь замолкала. Нож гильотины падал на шею казнимого, из обезглавленного тела хлестала кровь, и морозный январский воздух наполнялся ликующими воплями.

2

2

– Ты уверен, что Жермен появится? – спросила я, когда мы с Арно добрались до площади.

– Уверен, – коротко ответил он.

Мы принялись обходить площадь с двух сторон, ища глазами Жермена. Но он облегчил нам задачу. Бывший помощник отца и узурпатор власти в ордене, он стал взбираться на помост для зрителей. Вместе с ним поднимались его люди.

На минуту стих даже шум толпы.

Это был он. Франсуа Тома Жермен.

Черный бант стягивал седеющие волосы. На нем было одеяние великого магистра. Интересно, что подумает простой люд, видя этого разодетого человека на помосте для привилегированных зрителей? Кем он им казался: врагом или другом революции?

Люди поспешно отворачивались, не желая привлекать к себе внимание Жермена. Может, для них он был просто одной из высших фигур нынешней власти и потому вызывал страх? Вид у него и вправду был устрашающим. Жестокие, опущенные книзу губы, темные глаза, которые даже издали поражали своей цепкостью. Его пристальный взгляд обладал будоражащим свойством.

Меня охватил гнев. Эти одежды я привыкла видеть на своем отце. Для самозванца они были неуместным украшением.

Естественно, Арно тоже увидел Жермена и сумел пробраться поближе к помосту. Он подошел к охране. Те стояли у основания помоста и отгоняли людей от ступеней. Арно заговорил с одним из караульных. Послышались крики. Я перевела взгляд на Жермена. Заметив Арно, самозваный великий магистр подал караульным знак пропустить молодого ассасина.