Ничуть не запыхавшись, слепой мечник двинулся на Тобиуса, невозмутимый и целеустремленный, как выпущенное из пушки ядро. Серый магистр сделал шаг назад, занимая боевую стойку, и еще раз для острастки пробудил свой магический дар, лишь для того чтобы убедиться — Перламутровое Шило никак не навредило врагу. Тогда посох, сотворенный в виде копья, резко крутанулся и устремился своим острым концом слепцу в грудь, но был отражен резким взмахом меча. Завязался поединок, и если мечник ожидал легкой победы, то ему пришлось разочароваться. Тобиус мастерски владел древковым оружием и, обладая навыками, почерпнутыми среди народа сару-хэм, проявлял чудеса обезьяньей ловкости вкупе с немалой силой. Его оружие описывало вокруг хозяина один круг за другим, безошибочно отражая атаки меча, кололо в ответ и сыпало тяжелыми ударами, способными переломать кости даже мохобороду. Маг ни на мгновение не останавливался, находясь в движении и плетя узор боя, при этом все заметнее тесня мечника, вынужденного обороняться от шквала ударов. Некоторые из атак Тобиуса были неожиданны, так как он наносил сокрушительные удары ногами в прыжке, быстро уходил от контрударов при помощи кувырков, пытался прибегать к коварным подсечкам и обманным выпадам. Наконец он улучил момент, чтобы использовать едва заметную брешь в обороне мечника, она открылась лишь на миг, и маг ужалил врага острием в грудь, пробив доспехи. Слепец скрипнул зубами, отшатываясь, после чего в два прыжка разорвал расстояние.

— А ты еще интереснее, чем мне говорили, Тобиус Моль.

— Впервые слышу это имя, — ответил Тобиус, стараясь унять бешено колотившееся сердце и разрывающиеся легкие. Он взвинтил темп до предела своих нынешних возможностей, мышцы и сухожилия горели, по лицу градом катил горячий пот.

— Ладно, игры кончились. Мне приказано доставить тебя живьем, но про полное здравие никто не упоминал.

Из-за спины слепца появился второй клинок. Его первый шаг по направлению к Тобиусу был медленным и вялым, но второй выбросил врага вперед как из катапульты. Через несколько мгновений оборона волшебника была прорвана, и в горло врезался кулак — не настоящий, а серебряное навершие одного из клинков. Боль ослепительной вспышкой поразила мозг, и Тобиус успел понять, что падает. В этом поединке его рефлексы обострились, восприятие времени замедлилось, и, летя на грязную улицу спиной вперед, выдыхая сдавленный стон мучительно растянувшейся боли, он с отстраненным удовлетворением понимал, что его пальцы продолжают крепко сжимать посох, а сзади на одолевшего его врага налетает с саблями наголо Вилезий Вильтгрин. Неровная старинная брусчатка ударила волшебника в затылок, новый взрыв боли расколол череп, и спасительная темнота поглотила Тобиуса, как уже не раз бывало в его переполненной сражениями жизни.