По воле Тобиуса из воздуха сгустилась сфера чистой влаги и опустилась на губы гвардейца.

— Вилезий?

— Да, спасибо.

Несмотря на то что волшебнику удалось залатать гвардейцев и их жизням больше ничто не угрожало, последствия полученных ран все же заставляли считаться с собой. После пробуждения гном и гоблин чувствовали сильный упадок сил и нуждались в уходе.

— Простите нас, господин Солезамо, оплошали мы, не справились, — уныло произнес Вадильфар.

— Пустое.

— Был дан приказ оберегать и защищать любой ценой, — присоединился к собрату по оружию Вилезий Вильтгрин, — но кто ж знал… не справились.

— Ты его хоть поцарапал, плесень?

— Не, этот урод вертелся как сумасшедший, а меч его был везде одновременно. Несколько ударов я отбил, а потом он меня проткнул, и кишки запросили воли.

— Мрак.

— И не говори.

— Облажались мы…

— Довольно, — оборвал волшебник, — а то это уже смахивает на жалость к себе. Непобежденными бывают только фермеры, потому что им не приходится сражаться ни с кем, кроме куч навоза и мелких вредителей в поле. Для воинов и, верьте мне, магов поражения — есть часть бытия, так что хватит сопли жевать. В конце концов, у каждого свой предел возможностей, а против всякой силы найдется сила более великая. Все, забыли.

Гвардейцы приумолкли, и могло показаться, будто Тобиус устыдил их. Но ненадолго.

— Оно, конечно, верно, но зря вы так о фермерах, господин Солезамо, — укорил гоблин.

— Во-во, я тоже подумал — зря! Это ж люди, из чьих рук выходит еда! — поддержал гном.

— Работа в поле — это тяжелый труд! Особенно летом!

— Страда — она от слова "страдать"!

— Свежее молоко, мясо, яйца! Как бы мы жили без всего этого?

— Питались бы подножным кормом, во как! Ковылем, например!