В следующий мешок, с ручками для переноски в руках, Пест сложил все порошки и травы, все притирки и мази в кожаных мешочках. Горшки ведун решил с собой не брать. Слишком хрупкие и довольно тяжелые по сравнению с небольшим кожаным кульком.

Последний мешок юноша забил мелочью, которая вряд ли пригодится, но оставлять которую было жаль. Возвращение сюда не планировалось, поэтому в последнем мешке оказались старая, уже в заплатах, мантия студента Академии магии, мешочек с мелкими накопителями, ритуальные свечи и твердая ритуальная смола для окуривания. А также несколько толстых тетрадей, куда Пест записывал особо полезные ритуалы и приемы совершенно разных школ магии, писчая магическая доска, к которой ведун так и не привык, и ворох разных записок, упакованных в кожаную папку. Сверху всех вещей Пест положил сверток с ароматным медовым хлебом для хозяина Тени.

На глаза попалась половинка ломаного гроша, которую оставил Людвиг. Такие астральные маяки очень просты в изготовлении, и делались «на коленке». Маяки входят в список первых 10 артефактов, разрешенных для изготовления артефакторам первого ранга.

Пест сжал в кулаке половинку медной монеты и четко почувствовал, что с севера тянется отклик от второй половинки. Глубокий вдох и выдох. Появляется ощущение биения сердца Людвига.

– Живой, – произносит ведун и убирает артефакт в маленький мешочек, закрепленный на шнурке вокруг шеи. В том же мешочке два десятка золотых монет. Половина собрана Пестом, вторую половину оставил Людвиг, когда улетал.

Пест еще раз придирчиво оглядывает комнату. Взгляд скользит по убранным постелям. Постельное белье сложено аккуратными стопочками на краю кроватей. Окна закрыты, шторы собраны в аккуратные пучки, на столе под запиской лежит золотая монета.

Пест ставит сумки на пол и садится на стул. Взгляд цепляется за тарелочку с молоком. Пест достает припрятанный в кармане сухарь, наполняет его силой до отказа и кладет в тарелку.

– Я хозяину за тебя говорил. Обещал чтить и про тебя не забывать. – У миски начинает проявляться нечеткий контур маленького домового духа. – А я ухожу на службу. Как там оно повернется, не знаю. Как вольную дадут – в родные земли подамся.

Маленький дух берет сухарик, который уже начал отмокать в молоке, надкусывает и чуть ли не урчит от удовольствия. Короткий поклон Песту – и снова утробное урчание.

– Ну, посидели на дорожку, и будет, – вздыхает Пест и поднимается, взваливая на себя сумки. Несколько шагов в угол комнаты, и ведун растворяется в тени.

Комната чиста. Все стоит на своих местах. В комнате тишина.