– Отойди, – приказал он и вылил содержимое одной бутылки в другую. Ничего не произошло.

– Ну и? – поторопил Каз.

– Уйди, пожалуйста.

Парень взял пипетку из бальзового стекла и набрал в нее немного жидкости, а затем дал ей стечь по стальной двери сейфа. В ту же секунду металл начал растворяться, издавая шумный треск, который казался слишком громким в такой маленькой комнатке. Воздух наполнился резким металлическим запахом, и парни прикрыли лица рукавами.

– Ужас в бутылке, – восхитился Бреккер.

Уайлен работал медленно, осторожно перенося золотую кислоту из банки на сталь, а дыра в двери сейфа постепенно росла.

– Быстрее, – скомандовал Каз, глядя на часы.

– Если я пролью хоть одну каплю, она прожжет дыру в полу прямо над гостями моего отца!

– В таком случае не торопись.

Кислота пожирала металл резкими рывками, быстро разъедая и очень медленно прекращая свое действие. Оставалось надеяться, что она не проест всю стену, когда они уйдут. Каз не возражал бы против того, что кабинет рухнет на Ван Эка и его гостей, но только после того, как они закончат свои ночные дела.

Когда прошла, казалось бы, целая вечность, дыра стала достаточно большой, чтобы пролезть в нее. Каз посветил внутрь и увидел гроссбух, пачки крюге и маленький бархатный мешочек. Парень достал его из сейфа, морщась, когда его рука коснулась края дыры. Сталь до сих пор оставалась достаточно горячей и обжигала.

Он высыпал содержимое мешочка на ладонь, обтянутую кожаной перчаткой: золотой перстень с выгравированным красным лавровым венком и инициалами Ван Эка.

Каз засунул перстень в карман, схватил пару пачек крюге и вручил одну Уайлену.

Затем чуть не рассмеялся, глядя на выражение лица паренька.

– Тебя это смущает, купчик?

– Мне не нравится чувствовать себя вором.

– После всего что он сделал?

– Да.

– Какие мы праведные. Ты же понимаешь, что мы крадем твои деньги?

– Джеспер тоже так сказал, но я уверен, что отец вычеркнул меня из завещания, как только Элис забеременела.