Переметнувшийся на сторону Блицкрига Щекарь снова набрал свою Волчью сотню.

В честь прибытия государя в столицу союзной теперь Урду Державы был устроен самый настоящий бал – прямо как до Революции. Давал его, конечно же, Гетман, и после происшествия, которое омрачило его, стал известен во всех газетах, как бал скрипа зубовного. Гетман собрал на балу всех представителей прессы – от каждой газеты или листка, что выходили в его столице, здесь было сразу два представителя. А некоторые явились даже с фотографами. И дело не только в том, что тут можно было нормально поесть – ведь из-за действий гайдамаков с продовольствием в городе давно уже были проблемы, и цены на еду поднимались день ото дня. Никто не желал пропустить такое событие, как встреча претендента на урдский престол и Гетмана. Вот потому карандаши и вечные перья замерли над блокнотами, а фотографы вскинули руки с лотками магниевых вспышек. Все ждали – какой же будет встреча.

И дождались.

Мы с Гневомиром снова оделись в мундиры, которые носили на приёме в блицкриговском посольстве в столице Нейстрии. Мы снова были приглашены – наверное, опять же из-за участия в том самом приёме. Чёрный барон в этот раз не стал сам приходить в наше расположение – с приглашением он прислал одного из своих адъютантов. Преисполненный достоинства на грани презрения ко всем окружающим адъютант, облачённый в чёрный мундир с неизменным золотым аксельбантом, передал Бригадиру, что двух его летунов, а именно меня и Гневомира, ждут в таком-то часу во дворце Гетмана, где будет дан бал в честь прибытия урдского царя.

Мы стояли в одном ряду со знакомыми командирами «цветных» полков. На этот раз никаких разговоров не было. Все замерли в ожидании появления государя. По большому залу, где, собственно, давали бал, разлилось тягучее и тяжёлое, словно ртуть, напряжение.

Я разглядывал Гетмана и его свиту. Сам он стоял в горделивой позе и казался неким фотонегативом Чёрного барона. Он тоже носил чекмень, только кипенно-белого цвета, но с теми же серебряными газырями, и богато украшенным талышским прямым кинжалом на поясе. Как и Чёрный барон, он гладко брил голову, а седеющие усы были почти незаметны на широком лице. Непонятно даже для чего их было вообще отпускать. За его спиной стояли два весьма примечательных человека – оба в белых чекменях и при кинжалах. Но только один выглядел настоящим гайдамаком, благодаря длинным, расходящимся в разные стороны седым бакенбардам, плавно перетекающим в бороду. Второй же был похож на хищника, а если быть точным, то на волка. Он глядел на мир исподлобья, словно оценивая всех и каждого, как возможных противников. И как показало развитие событий, эта точка зрения оказалась недалека от истины.