– Ч… что? – Он растерянно смотрит на нее, не понимая, чего ждать – наказания, награды, отправки на пенсию. – Я не…

Рей кивает, и двое штурмовиков хватают Исстру и тащат его назад к двери. Он отбивается и вопит, словно обиженный ребенок.

– Вы не можете! – В уголках его рта проступает пена. – Я же все для вас делал! Охрана! Охрана!

Из двери выбегают два дворцовых стражника.

Их тут же срезают выстрелы из бластерных винтовок штурмовиков, и они умирают, не получив даже шанса защитить своего бывшего господина.

Сатрап блеет, словно скотина под ножом мясника. Штурмовики швыряют его на крышу, и он, рыдая, ползет между трупами своих охранников.

Слоун поднимается на борт яхты.

Толпа ревет. Теммин едва держится, цепляясь пальцами за узкую трещину в стене дворца. У него болят все мышцы – парень давно ничем подобным не занимался. Он подтягивается…

Народ внезапно отступает от стен, и кто-то что-то швыряет в двери дворца.

«Что такое?..»

Здание содрогается. Двери выгибаются от взрыва термодетонатора, и пальцы левой руки Теммина соскальзывают…

Он повисает на другой руке, отчаянно пытаясь найти опору для ног.

Толпа снова наступает, устремляясь к поврежденным дверям и наседая на них. Появляется четырехрукий бесалиск с огромным кузнечным молотом и обрушивает его на вход.

«Сейчас не время об этом думать».

Застонав сквозь зубы, Теммин вновь хватается пальцами за неровности стены и продолжает карабкаться вверх.

Морна сидит в капитанском кресле яхты. Рей входит и устраивается рядом.

– Мягкое, – говорит она пилоту.

– Так точно, адмирал, – кивает Морна. – Все блестит. И эти кресла… такое ощущение, будто в них утонуть можно.