– Спасибо. – Мой мозг пытался решить две задачи одновременно, но получалось что-то вроде автомобильного затора.

«…интересно, сколько всего людей в красной зоне?..»

– Скажите-ка мне вот что: допустим, у вас лихорадка, а у меня нет. Вы не можете меня заразить?

«…в высадке не могут участвовать медики: их просто столько не наберется…»

– Это будет нелегко. Если я возьму у себя со слизистой оболочки мазок и полезу с ним в ваше горло, тогда вы, видимо, заболеете. Если я сделаю вам прямое переливание своей крови, вы заболеете наверняка.

– Значит, нужен непосредственный контакт, да? – Сколько человек сможет обработать один парашютист с антитоксином? Двадцать? Тридцать? Или больше? – Если этого достаточно, тогда у вас нет никаких проблем.

– Как это?

– А что прежде всего делает слизняк, встречаясь с другим, которого он последнее время не видел?

– Конъюгации!

– Я всегда называл это «прямые конференции», но я пользовался неточным термином, который употребляли сами слизняки. Как вы полагаете, болезнь можно передать таким образом?

– Полагаю? Да я в этом уверен! Мы уже доказали – прямо здесь, в этой лаборатории, – что при конъюгации происходит обмен белками. Тут уже никто не избежит инфицирования. Мы сможем заразить всю колонию, как будто у нее одно тело. И как я сам до этого не додумался?

Его слова напомнили мне кое-что ужасное типа: «Если бы у моих подданных была только одна шея…»,[26] но я воздержался от того, чтобы это процитировать.

– Вы не очень-то пока настраивайтесь на победу, – сказал я. – Лучше сначала проверьте. Хотя лично я думаю, что этот трюк сработает.

– Сработает! Еще как сработает! – Он собрался бежать, но остановился. – Э-э-э… мистер Нивенс, вы не станете возражать… Я знаю, что прошу слишком многого…

– Что такое? Выкладывайте. Мне завтракать пора! – На самом деле мне не терпелось вернуться к решению второй проблемы.

– Э-э-э… Вы позволите мне объявить об этом методе распространения болезни на моем утреннем докладе? Разумеется, приоритет открытия останется за вами, но генерал очень на меня рассчитывает, а это как раз то, что придаст моему отчету завершенность.

Так ему было невтерпеж, что я чуть не рассмеялся.

– Ради бога. В конце концов, это по вашей части.

– Вы чрезвычайно любезны. Постараюсь не остаться в долгу.

Хазелхерст отправился к себе счастливым человеком. Я тоже. Приятно, когда тебя считают гением, – я начал входить во вкус.