– Берите два. Нет, четыре. Или сразу дюжину! – Я заказал для него пива и сообщил об успешном эксперименте с обезьянами.

Келли кивнул:

– Да, я слышал. Неплохо.

– Всего лишь «неплохо»? Полковник, мы в полушаге от победы! Через неделю все будет закончено!

– Ну а дальше-то что?

– Как «что»? – Я даже немного разозлился. – Вы сможете одеться и вообще вернуться к нормальной жизни. Или вы думаете, наш план не сработает?

– Нет, отчего же? Операция, я думаю, пройдет успешно.

– Тогда почему такой траур?

Келли уклонился от прямого ответа. Вместо этого он сказал:

– Мистер Нивенс, вы сами, очевидно, понимаете, что с таким пузом, как у меня, не очень-то приятно расхаживать голышом.

– Видимо, да. Но сам я привык и уже вхожу во вкус. Будет даже жаль, если все станет как прежде. Удобно, да и время экономится.

– А вы не беспокойтесь, не станет. Ничего уже не изменится.

– Что-то я вас не понимаю. Минуту назад вы сказали, что наш план сработает, а теперь утверждаете, что режим «Загар» останется в силе навсегда.

– С некоторыми изменениями, но останется.

– Простите? Я сегодня не очень хорошо соображаю.

Он выбил на клавиатуре еще одно пиво.

– Мистер Нивенс, я никогда не думал, что мне доведется увидеть, как военный комплекс превращается в лагерь нудистов. А увидев, я уже не жду, что все вернется обратно. Потому что это невозможно. Ящик Пандоры открывается только в одну сторону. «И вся королевская конница, и вся королевская рать…»[27]

– Согласен, – ответил я. – В жизни ничто не проходит бесследно и ничто не становится как было. Но по-моему, вы преувеличиваете. Едва президент отменит режим «Загар», законы о появлении в общественных местах в непристойном виде снова войдут в силу и человека без штанов, скорее всего, арестуют.

– Надеюсь, этого не произойдет.

– Ха! Вам все-таки нужно решить, чего вам хочется больше.