Они поднялись, и он сказал:

— Трудно, наверное, иметь дело с пациентом, у которого не было детства. Еще труднее, если он ничего не помнит из своих зрелых лет, хоть и не страдает амнезией по-настоящему.

— Более трудного у меня еще не было. И я благодарна за вас судьбе. Скучных больных не бывает, в этом я убеждена. Но бывают несколько утомительные, и большинство случаев укладывается в обычные рамки. Вы же уникальны. Я не знаю даже…

— Почему вы замолчали, Арлен?

— Может быть, вы — психический мутант.

— То есть прецедентов, которые вы могли бы использовать в моем лечении, не существует?

— Возможно. Да, вы правы. Их нет. Это и делает мою задачу такой увлекательной, и…

— Я еще вас прославлю.

— Не скрою, я думала об этом, — засмеялась она. — Но это не вскружило мне голову. Главное в том, что вы уникум и никогда не знаешь, чего от вас ожидать. Вас нельзя классифицировать как шизофреника. Честно говоря, я вообще пока не знаю, к какой рубрике вас отнести.

— Может, к окончательно трахнутым?

Она еще смеялась, когда он выходил из кабинета.

Ему самому было не до смеха. Когда за ним закрывалась дверь, он покидал область света, ее смеха, ее сияния и погружался во тьму. Его поглощал левиафан. И Кэрд, замкнутый в лишенном света тесном желудке, подвергался действию кислот.

Глава 27

Глава 27

В словаре указано, что политическая революция заключается в свержении правительства, формы правления или социальной системы с заменой их чем-то другим.

Правительство Земного Сообщества не было свергнуто, и форма его правления не изменилась.

Кэрд пересмотрел все, что было ему доступно, на предмет «революции». Хотя в новостях и документальных фильмах показывалась только ничтожная часть «волнений», становилось ясно, что если не большинство, то значительная часть населения активно протестовала и протестует против действий правительства. Из тысячи митингов, демонстраций, уличных беспорядков и случаев поливания мониторов краской телевидение показывало какой-нибудь десяток. Однако власти предержащие, похоже, благополучно выдержали шторм, хотя и не вошли еще в безопасную гавань. На горизонте зарождались новые бури.

Из телекадров он узнал и о судьбе тех, кто был замешан в его преступную деятельность. Самого Кэрда не стали судить из-за внезапного психического расстройства, как выражались дикторы. С остальными заговорщиками разделались быстро, хотя и не так быстро, как ожидалось. Когда выяснилось, что подсудимым ввели анти-ТП, судебную процедуру пришлось изменить. Однако под давлением многочисленных доказательств вины оказалось нетрудно вынести им приговор. Всех их, как и Кэрда, направили в лечебницы, и им грозила смертная казнь или каменирование в том случае, если их найдут неизлечимыми.