Он увидел их внезапно. За стволами двух соседних сосен сидели на корточках двое мужчин и, не сводя глаз, следили за неподвижным рюкзаком Ньюфстеда, краем высовывающимся из-за укрытия. В тот же миг один из мужчин услышал Майкла. Вайерман отчетливо увидел, как на шее у него дрогнули и поднялись дыбом волоски. Человек издал предупредительный крик и откатился в сторону, даже не оглянувшись на то место, откуда доносился услышанный им звук.

Если бы после этого незнакомец не вскинул ружье, то, возможно, остался бы жив. Левая рука Майкла конвульсивно стиснула цевье центаврианского автоматического ружья, а указательный палец правой раз за разом принялся надавливать на курок Он полил свинцом обоих мужчин, сосны, за которыми они прятались, и усыпанную сосновыми иглами землю между ними — от ударов пуль иглы взрывались и взлетали в воздух; ткань на куртках расстреливаемых им людей вминалась пулями в их тела.

Ньюфстед нашел его через несколько минут — он стоял и смотрел на убитых. Это были грязные бородатые люди в истрепанной, засаленной одежде. Землянин взглянул на Майкла и фыркнул носом.

— А с кем, ты думал, мы здесь воюем? — спросил он. — С пришлыми, что ль?

— Да, — отозвался Майкл. — Да, я так думал.

5

В сумерках Майкл сидел на корточках возле неширокого веселого ручейка, змеящегося в поросшей кустарником долине-распадке. Его спина болела невыносимо, он едва мог выпрямиться. Сбросив на землю тюк с ружьями и забыв о нем, он поспешно завернулся в одеяло и теперь безуспешно пытался согреться и унять дрожь. Где-то в глубине черепа раздавался тихий, но настойчивый и изводящий звон. Каждый раз, когда он сглатывал, в ушах болезненно стреляло. Суставы ныли и горели огнем, и, несмотря на страшный озноб, горячая липкая испарина покрывала все его тело и лицо.

Сидящий неподалеку Ньюфстед заново перевязывал раненую левую руку при помощи правой руки и зубов и время от времени украдкой поглядывал на него.

— Знаешь, — наконец подал голос землянин, — в этих горах пришлые не ходят. Они не дураки и не суются сюда. Бесполезно пытаться вести боевые действия против разрозненных групп при помощи регулярных частей, в особенности в горах. Это классика военной науки.

— Очень интересно, — глухо пробормотал в ответ Майкл.

Раз подав голос, Ньюфстед уже не унимался — его обуял неудержимый приступ разговорчивости. Возможно, он чувствовал себя в долгу у Майкла. Его манера говорить и держаться при этом существенно не изменилась — презрительная насмешка по-прежнему звучала в его голосе вместе с отчетливым удивлением наивностью Майкла, но теперь Ньюфстед объяснял ему что-то, снисходил до этого, а не просто отдавал приказы. Было ясно, что подобное обращение давалось Ньюфстеду нелегко, и он определенно чувствовал себя неловко. Но что-то принуждало землянина поступать так, и он с жаром искал повод для разговора. Несмотря на свое болезненное состояние в тот момент, все это Майкл не без удовольствия отметил для себя, не забывая при этом ни на секунду о черной земле под собственными ногтями, забившейся туда, когда он выкапывал могилы для двоих убитых и хоронил их, а потом посыпал свежую землю иглами для маскировки.