— Кто из нас несет чушь? — поинтересовался Чезаре, тем не менее, отходя подальше и силой оттаскивая Лилит. Сейчас будет новый удар. Если Артур переживет его, можно еще раз попытаться убедить его не делать глупостей, — Даже она не умерла сразу, хотя ее повреждения были куда серьезнее. Почему же ты должен умереть быстрее?

Что-то рыкнув и выплюнув небольшой сгусток крови, Змей развернулся и побрёл в противоположную сторону от Лилит.

— Я здесь, я твой противник, атакуй с упреждением! — забулькало горло Змея, а лапы начали разгонять качающееся тело. Без Артура Берга в человеческой форме ему было делать нечего. Даже сознания Лилит было достаточно для борьбы за жизнь, а комы Артура Берга явно было мало для этого подвига.

Чезаре покачал головой. Он уважал решение дракона. Но при этом ему не нравилось то, что до этого дошло.

— Нет! Пусти меня! — кричала Лилит, пытаясь вырваться у него из рук. Она была слишком слаба для такого подвига. Время от времени, она обращалась уже к Змею, — Не уходи! Прошу! Не оставляй меня!

Шпион мрачно вздохнул:

— Извини, но… — и с этими словами он с силой ударил ее рукоятью больверка по затылку, вырубая сознание. Ее придется тащить на себе, но хотя бы она не будет вырываться.

Отсалютовав на прощание обреченному дракону, Чезаре побежал в сторону лагеря. Худшее неуважение к его жертве, какое он теперь мог бы проявить, — это дать Лилит погибнуть.

Дракон возвращался на место первой атаки. Раз наведение происходит по фону, то прятаться в зданиях нет смысла, а необходимость возвращать прицел для финального удара означает победу стратагемы арьегарда.

Он бежал вперёд, чувствуя, как слабеют задние ноги. В какой-то момент он и вовсе подвернул лапу, и та, словно протестуя, решила и вовсе не шевелиться, несмотря на мысленные приказы чешуйчатого исполина.

Наконец, он завалился в кратер и дальше покатился по склону. Без изящества, пачкая свою шикарную шкуру, однако вполне себе вовремя, так как лёжа на боку, он не столько увидел, сколько почувствовал, как с небес, по нити света, спускается бусина огня. Сознание в этот раз поддалось 'чёрной дыре', съедающей границы восприятия Змея… Он почувствовал ещё до взрыва, как из зоны его ощущений пропадают части окружающей композиции, оставляя на своём месте даже не темноту, а не-пространство… Теперь он ощущал только кратер вокруг и собственное тело, которое назло врагу ещё жило, только исключительно благодаря силе воли тёмного существа.

Он услышал взрыв. Где-то далеко-далеко, почувствовал, как нагревается воздух и ощутил, как кратер, словно песком и пылью, засыпало крупными обломками стекла, железа и бетона, немного припорошив его сверху.