– Дима, – Катрин стукнула меня локтем в бок, привлекая внимание.

К нам подходила Диана под руку с невысоким, широкоплечим мужчиной, на котором праздничная одежда больше напоминала военную форму. Если бы он носил на поясе меч, я бы принял его за какого-нибудь капитана гвардейцев, охраняющих важных персон. Небольшие очки, крепящиеся на переносице, никак не сочетались с короткой черной бородой и строгими чертами лица.

– Торвальд, князь Галии, мой отец, – представила его Диана. Она была почти на голову выше отца и совсем на него не похожа. Ну, может, только взглядом. – Это Дима, я тебе про него говорила.

– Я думал, он будет шире в печах, – глядя на меня снизу-вверх сказал он, но потом расплылся в широкой улыбке. – Наслышан, – он крепко пожал мне руку.

– Торвальд, я думала вам нельзя покидать столицу? – в голосе Катрин проскочила тревога.

– А, ерунда, – отмахнулся он. – Я прилетел, чтобы встретиться с Марией. Я смотрю Дима, ты уже успел добиться расположения пары самых красивых девушек в Сольвии, – он громко рассмеялся, не обращая внимания на косые взгляды стоящий неподалеку людей. – Ты уже показал себя хорошим воином, поэтому, когда придешь за Дианой, я не буду слишком усердствовать. Но сперва мы погуляем на вашей свадьбе с Катрин.

Диана смущенно опустила глаза, а Катрин, видя мое непонимание, пояснила.

– По обычаям Галии, мужчина, решившийся взять в жены девушку, должен сойтись в поединке с ее отцом. И тем самым доказать, что он хороший воин. Если мужчина ювелир, то должен сделать украшение, которое поразит отца девушки. Если кузнец, то должен сделать хорошее оружие. Ну и тому подобное.

– Папа, ты же хотел поговорить с Марией. Смотри, ее сейчас уведет какой-то напыщенный болван. Пойдем, – Диана бросила на меня мимолетный взгляд и потянула отца в сторону королевских особ.

– Тот напыщенный болван, о котором говорила Диана, наследный принц Велании. Он приехал вместо больного отца, – захихикала Катрин

«Родительский день» на этом не закончился. Следующим на очереди шел отец Катрин. Скорее всего, он заметил, что мы разговаривали с Торвальдом, и сокрушался, что в Сольвии совсем другие обычаи. Ну а дальше к нам потянулась целая вереница совершенно незнакомых мне людей. Некоторые из них даже не удосуживались представляться. Хорошо хоть Катрин знала почти всех, кто находился в зале.

Часа полтора я честно терпел, потом извинившись перед Катрин, сбежал на улицу. Она особо не возражала, так как праздник переходил на следующий этап, и все коронованные особы уединялись для переговоров и решения политических вопросов.