– Не надо спорить, – перебила Ханна. – Мы просто теряем время на болтовню. Я не знаю… Мы, конечно, уважаем заветы Первого Отца, Хранитель, они всем хороши, но придется сделать исключение для Первой Матери… Сколько у тебя вэрриоров, Штефан?

Хранитель помолчал. Лицо его стало грустным, брови приподнялись.

– У меня две с половиной сотни бойцов, Ханна, и они будут биться за тебя. Но снаружи. Мое племя не пойдет внутрь Базы. Это завет Первого Отца, и они не станут его нарушать.

Ханна кивнула. Она не испытывала разочарования. В конце концов, она всегда обходилась без посторонней помощи. Не привыкать. И в Парке таких вот непонятных для постороннего запретов было полно, но местные их неукоснительно выполняли.

– Хорошо. Мы пойдем вовнутрь сами, ты прикроешь нас на периметре. Как нам пройти вовнутрь?

– Такого пути нет, Первая Мать.

– Этого не может быть, – с убежденностью сказал Книжник. – Всегда есть дорога, просто мы не всегда ее видим. Давай я спрошу по-другому… Как разрушить стену?

– Нарушить периметр? – воскликнул Штефан, вскакивая. – Нельзя разрушать периметр! Это может разбудить Беспощадного!

– Чего ты боишься, Хранитель? – спросила Ханна, не пряча переполнявших ее разочарования и иронии. – Смерти? Мы все умрем – таков закон.

– Нет. Я не боюсь смерти, Первая Мать, и у меня немало хороших бойцов, только вот… Нельзя разрушать стену! Рано или поздно, но твои враги уйдут, Ханна. Им не взять Вайсвилл, им не проникнуть в Лабу… Они сломают зубы о нашу оборону… Мы просто подождем, измотаем их! Но периметр останется цел. Одна или две луны… Ну, может, три, и они уйдут!

– У нас нет этого времени, – отрезал Книжник и тут же смягчил тон.

Хранитель говорил правду.

Хранитель не был виноват в том, что Грег оставил такой завет. Но им придется его нарушить. Во что бы то ни стало.

– И нет другого выхода. Мы должны пройти вовнутрь, Штефан. Это воля Первой Матери, и ты обязан нам помочь.

– Да, – кивнула Белка. – Это моя воля, Хранитель. Как разрушить стену?

Хранитель поднял на них глаза, и в них стояли слезы. Искренние слезы. Книжник понимал Штефана, он знал, как непросто переступать через себя. Уж, кто-кто, а Книжник это хорошо знал.

– Клянусь Первым Отцом, я понятия не имею…

Книжник еще раз посмотрел на лежащую перед ними карту и внезапно расплылся в улыбке.

– А я, пожалуй, знаю, как можно проломить стену… – сказал он. – Если наши преследователи, чтоб им сдохнуть первыми, не рухнули в пропасть вместе с мостом, то я смогу это сделать!

Он засмеялся звонко и счастливо и принялся с увлечением излагать Хранителю свою идею.