Из зеркала на меня смотрел я, 30-лет от роду.
И пусть в глазах все едино мелькал опыт, а в улыбке - плескалось самодовольство, я себе нравился.
А разноцветные искры, окружающие меня плотным ореолом, оказывается, меняли свой цвет, соприкоснувшись со мной.
- Вирвидор... - Сти возникла за моей спиной и замерла, рассматривая нечто, видимое только ей. - Воин... И - Вирвидор... Взрывоопасная смесь!
- Ты сказала - "Свидетельствующий"! - Напомнил я. - Там, откуда я пришел... "Вирвидор" это - сплетник, рассказчик. Болтун-собеседник, если в два слова...
Сти замерла, переваривая мои откровения.
Вот врать она не умеет - однозначно!
Не "откровения" это.
Она, рывшаяся у меня в мозгах не один день, знала все это прекрасно.
А сейчас - просто ищет ответ, который устроит все стороны.
Не к земле нам надо было лететь...
- В твоем языке есть слово "журналист". - Сти уставилась мне в глаза и я только сейчас заметил, что она тоже - зеленоглазая. - Ты - "военный журналист", если использовать термины, привычные тебе и принятые в твоем мире.
- "С "Лейкой" и блокнотом, а то и с пулеметом..." - Вспомнил я и улыбнулся.
- Именно так. - Сти расплылась в улыбке. - И только - так! С оружием в руках, на собственном горбу, в пыли и холоде. И без надписи "ПРЕССА"!
Я почесал макушку и вздохнул: сколько я не бегал от этой чертовой профессии, она меня догнала.
- Зато, черт возьми, будет не скучно! - Вырвалось у меня.
- О, Да! Скучно - не будет! - Голос Ромма, донесшийся из-за двери, просто лучился человеколюбием. - Вылазь, "древнейшая профессия"! Разговор есть...
В "отключке" я пробыл восемь дней.
За это время "Восток" успел выскочить на точке прибытия, провести разведку, перепрыгнуть в следующую точку и теперь мы успешно летели в третью - то, что я посчитал "выходом", оказалось "входом".
В первой точке было тухло - Солнышко светило, а Земля крутилась вымороженной в камень, без единого следа атмосферы. Чуть лучше дело обстояло с тамошним Марсом - на нем копошились странные, четырехрукие, зеленокожие гиганты.