– Выстроить Грейхазлов! – отчаянно заорал Роупер, бросив взгляд на трубача, который тут же выдул команду «построиться в шеренги», но, по-видимому, было уже поздно. Грейхазлы стали недоуменно переглядываться – почти никто из них не видел несущуюся на них кавалерию. Те же, кто заметил, стали отходить назад, подальше от надвигающегося смертоносного грома.

И только один человек на переднем крае Грейхазлов не стал отступать. Он шагнул вперед и встал впереди своих товарищей. Это был Грей.

Роупер понятия не имел, как он там оказался. Возможно, его оторвало от Священной Гвардии и вынесло во фронт Грейхазлов одним из приливов, которые случаются во время боя. Или, может, отдыхая, он заметил, куда направились Грейхазлы, и сразу понял, что именно здесь будет решаться судьба битвы. И что это именно то место, где он окажется нужнее всего. Как бы то ни было, но гвардеец стоял теперь один впереди товарищей, и призывал к себе отступавших легионеров.

– Ко мне, друзья! Останьтесь, или мне придется погибнуть здесь в одиночестве! Вы мне поможете? Вы разделите со мной смерть?

Легионеры отреагировали немедленно. Полдюжины Грейхазлов подскочили к Грею, будто железные опилки к куску намагниченного камня. Первым оказался Хартвиг – опозоренный бывший гвардеец, входивший когда-то в военный совет Уворена. В этот момент он был полностью на стороне Грея, как и несколько других легионеров, присоединившихся к двум знаменитым воинам. Потом, словно поверхностным натяжением капли воды, первая полудюжина всосала в себя еще два десятка человек из отступающих боевых порядков. Началась цепная реакция – воины выходили вперед и вставали рядом с неподвижной фигурой Грея. Мечи у всех были подняты. Резкий толчок внезапно продвинул всю боевую линию вперед. Она усиливалась все новыми и новыми подбегавшими солдатами как сгусток крови, формирующийся на пути всплеска артериального давления. Что-то промелькнуло у бедра Роупера. Он посмотрел вправо и увидел Хелмица, бегущего вперед – в надежде успеть ввязаться в бой вместе с Греем. Старый гвардеец все еще кричал, стараясь переорать шум кипевшей вокруг яростной битвы:

– Да, друзья мои! Ко мне! Закончим битву вместе! Служить! Служить!

Его призыв поднимал дух легионеров. Строй укреплялся, превращаясь в монолит. Солдаты начали скандировать вместе с Греем:

– Служить! Служить! Служить! Служить!

Это было очевидное безумие. Неупорядоченные пехотинцы против мощнейшего удара тяжеловооруженных рыцарей – здесь может быть только один победитель. Но легионерам была присуща стойкость, которая бывает только у собак. Непоколебимое единство и преданность делу, которому они служили, были вбиты в них с самых юных лет, и теперь они готовы были умереть за него. Потому что они не привыкли отступать и не могли смириться с поражением. Потому что они безоговорочно доверяли Грею. Потому что воля к сопротивлению – выше всякой логики и доводов рассудка. Потому что они служили в легионах.