На мостике меня ждали Нагваль и Нефертари. Первый тут же подошел ко мне и двинулся рядом, скаля клыки и клятвенно обещая уничтожить все и всех, кто меня ранил.
Со свойственной ему прямолинейностью он вызвался найти в варпе душу моего противника и поглотить ее для меня, или же принести ко мне в зубах, чтобы я мог использовать ее для собственных нужд. Ни того, ни другого мне не хотелось. Связать душу – колоссальное дело для смертного. Мало кому из колдунов это удавалось хотя бы один раз. Пусть Ансонтин горит. Пусть его душа уходит в небытие.
Нефертари, в отличие от Нагваля, никак не выразила свою преданность. Она сидела на цыпочках на спинке командирского трона Абаддона, наполовину расправив крылья для равновесия. Когда мы вошли, она подпрыгнула и поднялась в воздух, по дуге перелетев несколько консолей, а затем уселась на перилах верхних балконов. Зверолюди закричали и закаркали на нее, но она игнорировала их всех. Они ненавидели ее как чужеродное существо. Она же обращала на них внимание лишь когда охотилась на них как на дичь и свежевала себе на потеху. Однако сейчас она их не замечала – вместо этого по всему мостику разнесся ее смех. Она смеялась надо мной – а если точнее, то над моей рукой. Мне предстояла лекция касательно моих навыков обращения с клинком.
Над всеми нами, на навигаторской платформе Ашур-Кая, бросалась в глаза новая фигура: серый воин, копия Сароноса, хранивший жутковатое спокойствие и совершенно не шевелившийся. Мой бывший наставник оставался наверху, наблюдая за незваным гостем в своих личных владениях. Он поприветствовал меня психическим посланием. Я ответил тем же, скрыв чувство вины за предстоящее.
Я импульсом послал ему мои воспоминания о том, что только что произошло. Ашур-Кай дотошно изучил сцену на опустошенном мире-корабле, и мысли его становились все холоднее.