-Ты уверен, что это он?

-У него примитивная блокировка, опытный или талантливый телепат ее легко обходит. Да это он семизвездочный генерал. Помолчи пока Лев я прощупаю тотально.

Гер Люций напрягся, а Лев вновь прилип взглядом на летающих рыбок, порхающих между ними бабочек и добавившихся к ним мохнатых отливающих алмазами гусениц. Все это моментально перемешалось и на арену, перепрыгивая с одной спины на другую, выбежали клоны. Внешне они сильно смахивали на обитателей радиоактивной планеты уже знакомых Охлов-ру. Клоны что-то произносили в на дарохарском языке, это было смешно, хотя несколько пошло. Лев тоже пару раз излился коротким смехом. Одна Гер вновь легонько ткнул его сапогом в лодыжку.

-Лев ты не поверишь. Но главарь кибер-бандитов и генерал Фанфарон де Сад. Одно и то же лицо.

Передал информацию Люций.

Эраскандэр испустил смешок, затем словно Иван Васильевич сдвинул брови.

-Этого и следовало ожидать. Будем брать его сейчас или подождем конца банкета!

-Ну, ты шутник, тут десятки тысяч громил с лучеметами.

Гер широко раскрыл глаза.

Лев вдруг почувствовал прилив энергии.

-Кажется, ко мне вновь возвращается паранормальная сила! Можно рискнуть.

-С удовольствием! 

ГЛАВА 23

ГЛАВА 23

Трое мальчишек соорудили носилки и по очереди несли своего раненого товарища. Оло тихо стонал и бредил. Мальчики бодро шагали по узкой вьющейся вдоль кустов тропинке, которая вела к селению. Инопланетные светила вновь спрятались за легкие тучи, их диски побледнели, и казалось, уменьшились. Тем не менее, изливался ясный, ничем не омрачаемый свет, золотистой пеленой ложившийся на голые темные поля, которые уже не могла защитить скудная тень обнаженных деревьев. На кустах дрожал своеобразный орнамент, вытканный местным гусеницами.

Земля на горизонте выглядела, как покрытый выпуклой резьбой круглый щит под шлемом из тонкого прозрачного хрусталя. В тихом хрустальном воздухе залитый мягким почти солнечным светом хуторок кузнеца с клочком вспаханной земли и огородом, бурым от засохшей ботвы. Являл картину глубокого покоя, оживленную поблескивающими на "солнце" стеклами окошек.

-Кузнец наш человек. Он давно связан с повстанцами и конечно приютит моего раненого брата.

Шепотом произнес слегка запыхавшийся Пит. Тишина стояла в поле и в огороде, на белевшей за огородом песчаной отмели и дальше за отмелю, на отливающей серебром глади воды. Нарушал ее лишь шум человеческого труда; то были два звука: мерные, твердые и сильные удары кузнечного молота и таnbsp;кой же мерный, но более частый и менее громкий стук мялки. Казалось, частая дробь мялки вторили тяжелым ударам молота, и в этих звуках, в завитках дыма, поднимавшихся из трубы, в пламени, полыхавшем за открытыми дверями кузницы, в разносящихся по саду детских голосах и оглушающем пении покрытых длинными иглами птиц. Жизнь била ключом, одушевляя мягкую гармонию и умиротворенную тишину окружающей природы, чистая, здоровая, трудовая жизнь.