Действительно, где же чудо-оружие, почему не слышно и не видно следов его беспощадной смертоносной работы? Если отфильтровать звуки затихающей пальбы, то в осадке останется всё та же мертвенная тишина. Тварей исправно засасывала лесная воронка, и после этого ничего не происходило.

– Электричеством бьют, – придумал ответ Степан. – А трупаки сбрасывают в вертикальный ствол, в дырку такую, очень глубокую. У меня дядька на шахте работал, рассказывал, какими они бывают. Продырявили, и всё – готовая могила, – он пальцем показал, как надо крутить в земле эту самую «дырку».

Я скосил глаза на Мазовецкого, рассчитывая заметить знак подтверждения, однако Макс замер с открытым на восторженном лице ртом.

– Последняя фаза! – хватая воздух ртом, объявил перевозбуждённый учёный. – Необходимое количество прошло через считывающую рамку, сигнал отключен.

– Чего их считать, мочить надо, – деловито сказал расхрабрившийся пацан.

Ажурные рога излучателей начали сближаться, что свидетельствовало о наличии у них подвижных платформ на рельсовом или пневмоколёсном ходу.

Со стороны расположения части послышался лёгкий гул, нарастающий с каждой секундой. Большие параболические антенны, стоящие в стороне от излучателей, тоже разворачивались. Гул быстро нарастал, и мне показалось, что я чувствую слабую вибрацию. Рога излучателей сомкнулись, образовав смотрящую в зенит чашу.

– Смотрите! – заорал Мазовецкий.

– Камера, твою мать! – напомнил я Степану.

Над долиной пролетел звук громкого хлопка, чаша вздрогнула, и из неё в небо вырвался световой столб! Яркость его становилась всё сильней и сильней, цвет с голубоватого изменился на слепяще-белый. Мощный поток фотонов летел в высоту, пронзая низкую серую облачность, и от этой сумасшедшей энергией тучи стали расступаться!

– Что это?! – крикнул я в один голос с остальными.

– Отправка! – торжествующе заорал Мазовецкий. – Получилось! Уходят!

Луч светил и гудел в полную силу, казалась, что дрожит всё вокруг, хотя это был обман чувств. Потрясающее зрелище будоражило, адреналин горячо кипел в крови, мысли путались!

– Первая партия! Есть, работает! – Максим не выдержал и громко захлопал в ладоши, словно пассажир авиалайнера, радующийся удачной посадке.

Тем временем луч начал странно подрагивать, в световом потоке появились красноватые нити.

– Перегрузка на контуре, выключайте, ребята… – прошептал учёный, опуская руки. – Да выключайте же!

Световой поток дрогнул особенно сильно, прервался и плеснул снова, уже оранжевым, гул стал более низким и пошёл волнами.

И тут луч исчез. Гул перешёл в надсадный вой.