И она должна сделать это до того, как корабль взорвется. Без инструментов и доступа к системам управления. Или… не совсем без? Получить доступ к управлению будет, скорее всего, непросто, но какой-никакой инструмент она в состоянии выдумать. Вакуумные костюмы были без батарей и воздушных баллонов, но они были герметичные и в них был армирующий каркас. Она могла снять ткань и вытащить несколько кусков проволоки. Может, что-нибудь достаточно твердое, чтобы можно было использовать для резки. А получится ли зажимы шлема использовать как импровизированные тиски или струбцины? Уверенности на этот счет не было.

Ну а даже если она это сможет, что это ей даст?

— Больше, чем у тебя есть сейчас, — сказала она вслух. Ее голос эхом отозвался в пустоте.

Ну ладно. Шаг один, сделать инструмент. Шаг два, сбросить реактор. Или предупредить тех, кто придет. Она встала и заставила себя вернуться к шкафам у шлюза.

Пятью часами позже она находилась на маленькой инженерной палубе, вручную герметизируя люк. Два вакуумных костюма отдали все немногое, что могли предложить, чтобы получился маленький, приблизительный набор инструментов. Попытка сделать что-то с системами управления потерпела неудачу. И теперь она могла либо оставаться крысой в коробке, либо прибегнуть к посреднику. В конце концов, системы управления завязаны на машинное оборудование, а оборудование — его часть — это то, во что она может запустить руки.

В пространстве между корпусами был вакуум, и большой веры в то, что внешний корпус герметичен, не было. Один из оставшихся костюмов мог удерживать воздух около пяти минут без баллона, и она смогла установить радио в пассивный режим и сделать слабое эхо собственного голоса из фальшивого сообщения остаточным зарядом в проводах. Шлюз, который должен был работать на вход и выход для доступа к обслуживанию, был вывезен, чтобы не бросать его тут, но она могла превратить всю инженерную палубу в импровизированный шлюз. Закрыв люк на остальную часть корабля, выдавить панель доступа в пространство между корпусами. Она выделила себе две минуты, чтобы найти что-нибудь полезное — силовой ретранслятор, используя который она могла бы повредить двигатель, заставить его отключиться, кабели системы передатчика, незащищенную консоль, у которой есть диалог с компьютером — и две минуты, чтобы выйти. Тридцать секунд, чтобы закрыть и герметизировать панель доступа и надуть инженерную палубу, открыв люк. Она будет терять полную комнату воздуха, но только одну комнату.

Она надела шлем и проверила герметичность, потом открыла панель доступа. Та сначала сопротивлялась, а потом подалась разом. Ей показалось, что она чувствует, как поток утекающего воздуха проходит мимо нее, но скорее всего, это все было в ее воображении. Двадцать секунд уже ушло. Она выбралась в вакуум между корпусами. Темнота была полная, все равно как если бы она закрыла глаза. Она постучала по кнопкам управления костюма, но он не дал ни лучика света.