Он оказался на полу в то же время, когда Персик выбралась из шлюза на лестницу. Стоукс вырвался из столпившейся группы и поспешил к Амосу, с беспокойством улыбаясь.

— Мистер Бартон? Мистер Бартон?

— Можешь звать меня Амосом.

— Да, спасибо. Я подумал, может ли Наталья пойти в дом Сайлеса? Её муж — дворник, и она боится, что если она уйдет без него, они больше никогда не встретятся. Она очень волнуется, сэр.

Персик спустилась по лестнице сзади Амоса мягко, как кошка. Её тень разлилась перед ней на дорожке. Амос почесал руку.

— Вот что. Почти уверен, что мы сможем начать финальную диагностику через сорок пять минут. Когда мы закончим, то все кто будут здесь могут поднять зад в лифте, пока есть место. Любой, кого нет, должен быть достаточно далеко, чтобы не разлететься на атомы, когда мы взлетим. А до тех пор мне вообще пофигу, чем вы тут занимаетесь.

Стоукс усмехнулся и коротко по птичьи кивнул головой.

— Очень хорошо, мистер Бартон. Спасибо.

Амос посмотрел, как тот заспешил обратно.

— Мистер Бартон? Он это серьёзно? — сказала Персик.

— Видимо, — сказал Амос, а затем показал пальцем на Стоукса. — Он думает, что я шутил? Ведь я просто рассказывал ему, как солнце поднимается на восток.

Персик подняла плечо.

— По его мнению, мы хорошие ребята. Всё, что мы говорим, он интерпретирует именно так. А если ты говоришь, что тебе всё равно, жив ли он или умрёт, это вероятно ты так шутишь.

— Серьезно?

— Ага.

— Это действительно глупый способ прожить жизнь.

— Так поступают большинство людей.

— Тогда большинство людей действительно глупы.

— И всё же мы добрались до звёзд, — сказала Персик.

Амос вытянул руки, и мышцы в плечах приятно заныли.