– Договориться.
– Тебе нечего им предложить.
– Я обращусь к их разуму и постараюсь объяснить, что наша концепция мирного сосуществования гораздо перспективнее предлагаемой Яргой войны.
– Все государства, которые призывали к миру, уже пали.
– Не все, но я понимаю, о чём вы говорите.
– Ты… ты их провоцируешь, – догадался князь. – Зачем?
– Как вы правильно заметили: мне нечего предложить непримиримым, – ответил Сантьяга. – Я могу лишь апеллировать к их разуму.
– Не хочешь говорить?
Комиссар тонко улыбнулся, пошевелил пальцами, словно пробуя подготовленные слова на ощупь, и негромко произнёс:
– Вы всё прекрасно понимаете, князь: масаны всегда были проблемой, но с появлением Ярги они стали очень большой проблемой. Я обязан её решить тем или иным способом. Но при этом я должен думать о чувствах верных нам вампиров… Ведь я хочу приобрести новых союзников, а не потерять старых.
– Они тебя не послушают, – буркнул владыка. – Непримиримые захотят воспользоваться твоей слабостью и попытаются тебя убить.
– Надеюсь, – вновь улыбнулся Сантьяга.
И в его чёрных глазах запылал весёлый, но очень холодный огонёк.