Альен Литин, обескураженный утренним происшествием и добровольно уступивший свою каюту высокорожденному пассажиру, мирно спал в гамаке, отдыхая за двое суток. Вчерашним утром они с капитаном проспали не более трех-четырех часов, а после того как покинули «Счастливчик», молодому человеку не удалось расслабиться ни на мгновение: он то обдумывал и подготавливал безопасное перемещение принца на бриг, то заговаривал зубы скучающей вдовушке. Даже ночью, когда Дин был уже рядом, Альен просто сидел с прикрытыми глазами, не позволяя себе задремать.

Литин не услышал крика мадемуазель Лоет и проснулся от того, что его гамак вдруг перевернулся, и спящий мужчина повалился вниз. Он тут же вскочил на ноги, ошалело моргая и пытаясь понять, что происходит, но семейство Лоет ему на это времени не дало. Тина вцепилась в плечи молодого человека, поворачивая его лицом к отцу и прикрываясь, как щитом. Капитан же попытался убрать его с пути. Альена мотало из стороны в сторону, в одно ухо причитала Тина, во второе рычал Вэйлр, и молодой человек взорвался.

– Всем стоять! – заорал он. – Закрылись!

Отец и дочь замолчали, изумленно глядя на него. Альен отодвинул в сторону Лоета, вытащил из-за спины Тину и вопросил:

– Какого дьявола тут происходит?

– Папенька хочет меня выпороть, – пожаловалась девушка, ненавязчиво прячась за спину Литина.

– За что теперь? – устало спросил молодой человек, оглядываясь.

Вэй прищурился, разглядывая лицо младшего Литина. Ременная петля задумчиво повиливала, постукивая по ноге капитана; наконец Лоет указал на Альена пальцем и сурово спросил:

– Как часто она заходит в твою каюту?

Изумление на лице молодого человека было неподдельным.

– Да когда ей туда было заходить? То заколочена, то меня нет на борту. Да и в море мы общались при вас, – Альен пожал плечами. – Что случилось?

– Ничего, – буркнул Вэйлр, разворачиваясь и поднимаясь назад на палубу. – Тина, за мной!

Но мадемуазель Лоет не спешила. Она вышла из-за спины своего защитника и бросила на него виноватый взгляд. Альен изломил бровь и скрестил руки на груди, ожидая, что скажет девица.

– Спасибо, – прошептала она. – Ты меня опять защитил.

– Не кажется ли тебе странным, – насмешливо спросил мужчина, – что ты слишком непоследовательна? То ты ненавидишь меня, то ищешь у меня защиты. То бьешь, то извиняешься.

– Прости, – протяжно вздохнула девушка. – Я… погорячилась.

– Погорячилась? – Тина увидела, как губы молодого человека поджались в тонкую линию. Он некоторое время не сводил с нее непроницаемого взгляда, а после спросил незнакомым сухим тоном: – Если ты однажды отрежешь мне голову, даже не объяснив причины, ты тоже скажешь, что погорячилась?