Альен некоторое время смотрел вслед Вэю и вдруг весело крикнул:

– Вы лжете, капитан, я вам нравлюсь! Но вы слишком упрямы, чтобы это признать!

– А еще – слишком умный, – буркнул Лоет и больше не оборачивался.

Глава 23

Глава 23

К вечеру «Счастливчик» достиг небольшого островка, где была условлена встреча с горастанским кораблем. Островок этот имел форму, напоминавшую древнюю руну, означавшую «счастье», за что сам остров получил высокопарное название Остров Счастья. Правда, счастливая у него оказалась только форма; в остальном это был пустынный островок, почти лишенный растительности. Пройти его вдоль и поперек можно было всего за час, и населяли Остров Счастья только чайки, но толк от них был разве что в пустом галдеже.

Капитан Лоет стоял на мостике, уперев руки в бока, и осматривал остров мрачным взглядом единственного здорового глаза. Рядом с ним стоял не менее мрачный Бонг. Мужчины обменялись понимающими взглядами: императорский горастанский корабль здесь не появлялся. Это могло означать только одно: уйти от погони принцу Чону не удалось. Скорей всего, «Краса Горастана» лежал на дне, а его команда находилась в плену у пиратов или же погибла вместе с кораблем. Ни то, ни другое не могло радовать.

– Быть может, ушли? – задумчиво спросил Вэйлр.

– Возможно, – без особой уверенности протянул Бонг. – Но в плен его высочество не позволит себя захватить. Если «Краса» не смогла оторваться, значит, принц Чон покончил с собой, как и все его люди. Это закон. Свита умирает вслед за своим господином.

– Дикость какая, – буркнул Лоет и сбежал на палубу.

– Традиция, – пожал плечами лекарь и спустился следом.

Он нашел взглядом своего паука. Тот уютно расположился на ладони Альена Литина и наслаждался почесыванием мохнатой спинки. Паук Хон, праправнук паучихи Олиги, жившей когда-то у Бонга, неожиданно воспылал нежной привязанностью к Литину и теперь большую часть времени проводил у него на плече, на спине, на голове, на ноге и даже груди, изображая жутковатую брошь. В общем, всеми силами не желал возвращаться к своему хозяину, предпочитая молодого человека, ничего не имевшего против паучьей любви.

Бонг укоризненно покачал головой, произнеся что-то на родном языке, но Хон остался глух, продолжая млеть в руках Альена. Недалеко от Литина стояла мадемуазель Лоет, бросавшая на молодого человека тоскливые призывные взгляды, сопела и пару раз прошла мимо, «случайно» задев его локтем.

– Ох, прости, – оба раза восклицала она.

– Ничего страшного, – с улыбкой отвечал Альен и возвращался к разговору с Красавчиком, который что-то оживленно втолковывал молодому человеку.