– Тогда речь не шла об уничтожении рода человеческого.

– Какая разница, уцелеет он или нет? Главное, что будете жить вы.

– Иштван! – злобно прорычала девушка; глаза её «поплыли». – Хватит трепаться! У нас всего минута.

– Итак, командор, вы с нами?

– Нет! – вскинула голову Ярослава.

Девушка выстрелила.

Иголочка «пиявки» ужалила Ярославу в щеку, и ей всё стало безразлично. Иголочка почти мгновенно растворилась в мышцах щеки, привела женщину в состояние полной неподвижности.

– Уходим! – сказал Чаушеску. – Ничего здесь не трогайте.

В дверь вдруг позвонили.

Троица агентов Вируса переглянулась.

Чаушеску ткнул пальцем в дверь.

Девушка с «пиявкой» подошла к двери, на которой высветился портрет гостя.

Это была смуглолицая женщина средних лет, одетая в богатое, со множеством сверкающих стразов, сари.

– Яра, – проговорила она певучим голосом, – ты дома?

Чаушеску приложил палец к губам.

Его спутники замерли.

Женщина, по-видимому, уроженка Индии, подождала ответа, повела плечиком и скрылась за дверью номера напротив.

– Соседка, – раздражённо прошептала девушка с «пиявкой». – Не трепались бы – ушли бы спокойно. Что будем делать, ждать?

Чаушеску пригладил волосы.

– Виргинс.