…Курсанты, прекрасно понимавшие, что для них весь мир сосредоточился на небольшой площадке, где сперва располагался лагерь академии, а потом зеленели однообразные деревья Леса Ивви, почти сразу бросились на землю и открыли огонь из стрелкового оружия. Неимоверный шум наполнил пространство, могло даже показаться, что идет жаркий бой… Но в действительности последнее сражение еще не началось.

А потом грянул, разрывая бессмысленное мельтешение пуль, выстрел из пушки. Грянул, вспыхнул огненным всполохом, поднял в воздух тучу измельченной земли… Снаряды ложились кучно, перепахивая и без того изуродованную почву. Осколки пронзительно свистели, напевая мелодию смерти — тонкую и короткую. Уже раздались первые крики раненых и умирающих, уже растворились в небесной синеве невесомо парящие алые капли, уже пахнуло привычной гарью…

— Рей! Барбадосский ты крокодил! Ты что делаешь? — рявкнул раскрасневшийся Гест. — Пушку в зубы и задай жару этому отребью! Ну?!

Девушка, которую сравнение с мокрой чешуйчатой рептилией несколько покоробило, мрачно покосилась на приятеля. С одной стороны тот, конечно, прав и зевать в их ситуации — непозволительная роскошь. Но, если копнуть чуть глубже, а есть ли хоть какой-то смысл в этом отчаянном сопротивлении? Пули только броню танков полируют, а те бьют по курсантам, как по мишеням в тире. Так же спокойно и неторопливо. Еще бы… Куда им спешить? Все равно противник уже никуда не денется…

— Рей! — вновь заорал здоровяк, не отводивший взгляда от прицела. — Чтоб тебя за ногу! Ты спишь что ли?! Ау! Просыпайся! Уже утро, солнышко светит… Чтоб его… НУ!

— Отстань… — вяло огрызнулась девушка, на которую напал приступ апатии. — Я не в том состоянии, чтобы выслушивать твои вопли… Да и голос у тебя не особо приятный… Да и дергаться нет смысла… Все равно наша смерть от нас никуда не денется.

— Ну, ты просто само воплощение оптимизма, — попытался съязвить Гест, мысленно скорее соглашаясь с Рей, но не желая признавать свое поражение. — Черные очки, взгляд исподлобья и мрачный вид… С таким настроем далеко не уедешь.

— Я просто констатирую факты.

Девушка отвернулась, давая понять, что разговор закончен, а Гест не стал настаивать. Ему хватало своих забот — танки неумолимо наступали, прорежая и без того малочисленные ряды курсантов…

Равнодушное солнце низвергало на поле боя мягкий желтоватый свет, выполняя роль единственного софита, безоблачный горизонт и голая равнина служили отличными декорациями, а невидимый режиссер мог бы похлопать ладоши от такой восхитительной батальной сцены… Которая венчала недолгую иввианскую войну, предвещая гибель одних и мрачное торжество других… Счетчик судного дня монотонно щелкал цифрами, приближая развязку. Казалось, ничего уже нельзя изменить…