– А что тебе было предсказано?

– Что я сам себя убью. И это при всей моей жизнелюбивости, представляешь? Но дьявол как всегда кроется в мелочах, и своих копий я до поры боялся как огня.

– Поэтому ты везде светил своим лицом? – догадался я.

– Да, что бы такие как ты доживали максимум до первого стаба. Но как видишь, способ не особо надёжный, да и совсем недавно выяснилось, что я медленно, но верно умираю. Несмотря ни на что. А самое смешное, что секрет моего спасения заключается именно в тебе…

Договорить он не успел, так как пол под нами ощутимо вздрогнул, а свет ламп на доли секунд замигал.

– Чёрт, сектанты взялись за Оплот всерьёз, – вслух отметил я, и услышавший меня Пастырь удивлённо вскинул брови.

– Как?! И они здесь? Вот же черти упрямые…

– Они собирались развернуться, но я смог убедить Некруса немного попотеть, чтобы тот смог лично поздороваться.

– Кого?!

Пришла очередь и двойника опешить до состояния глубокого шока.

– Некрус, – повторил я. – Ты его знаешь?

– Более чем, – кивнул Пастырь. – Я ведь его убил, как-никак.

Глава 21

Глава 21

Поговорить нам толком так и не дали. С тихим шелестом двери в операционную раскрылись, и внутрь влетела парочка гранат. Одну умудрился кулаками отбить в сторону Сыч, растянувшись в невероятном вратарском броске, а вот вторая… Вторая с громким хлопком успела взорваться.

Как ни странно, нас всех спас Пастырь, разорвавший крепкие фиксаторы одним-единственным рывком и выставивший вперёд раскрытые ладони. Осколки, уже в следующее мгновение готовые разлететься по помещению, так и завязли в воздухе, после чего, потеряв всякую кинетическую энергию, просыпались на пол раскаленным дождём.

Граната, отброшенная Сычом, произвела больше шуму, но уже в коридоре, где прятались нападающие. Вряд ли там кого насмерть зацепило, поэтому мой двойник запустил в раскрытые двери самое настоящее маленькое солнышко, легко сорвавшееся с пальцев. Такой шар мне уже доводилось видеть, поэтому я благоразумно перевернул хромированный хирургический бокс и укрылся за ним. Рядом тут же плюхнулась Стелла, и нас настиг уже настоящий взрыв, с отдающимся в рёбрах грохотом и жаркой ударной волной.

«Гулять, так гулять!», – пронеслась в голове мысль Пастыря.

И до меня, наконец, внезапно дошло, зачем я ему понадобился, а точнее – моё тело. Как он тогда назвал наши обмены воспоминаниями – пробная демонстрация? А что, если можно обменяться сознаниями полностью?

Он медленно умирает. И возможно, что единственная его надежда – перелить свою потемневшую душу в новый сосуд. Какая ирония, что он тоже оказался весь трещащий по швам…