В девять тридцать Милли снова натянула темный наряд, повязала черную футболку на манер маски ниндзя и застегнула на поясе «банан» с атропиновыми шприц-ручками и перцовым спреем.

Туго застегнутый «банан» напомнил, что мочевой пузырь полон. Милли воспользовалась компостным туалетом в глубине Гнезда. Когда вышла, у разделочного стола что-то мелькнуло. На миг Милли показалось, что она кого-то видела, но нет, там не было никого.

Похоже, она выдает желаемое за действительное.

Собравшись взять очки ночного видения с полки, Милли заметила на тальке следы. Отпечатки босых ног, правой ноги и левой. Но прыгнувший стоял лицом не к плакату, а в другую сторону, черт его дери!

Милли видела Дэви. А он видел, как она выходит из ванной? Он что, сбежал от нее? Милли выждала еще сорок минут, глядя в точку перед разделочным столом, потом, выругавшись, схватила очки ночного видения.

С таксофона в Кристал-Сити Милли позвонила Бэкке на сотовый. Очки ночного видения она зажала под мышкой, маску спустила на шею, словно мятый шарф.

– Мартингейл.

– Я пошла.

– Позвонишь мне потом?

– Да.

Крыша скрипнула, когда Милли снова появилась на ней, прыгнув в тень щипца. Милли застыла, затаив дыхание, и обратилась в слух: не застучат ли шаги охранника? Она посмотрела на небо – звезды сияли, будто холодные равнодушные глаза.

Наконец шевельнувшись, Милли подумала: «Я как ледник: в краткосрочной перспективе продвижение незаметно, в долгосрочной – покрываю большие расстояния. Никакая осторожность здесь не будет лишней. Другого шанса мне никто не даст».

Целых полчаса Милли на четвереньках продвигалась к слуховым окнам. На каждом этапе она одолевала не более дюйма, после каждого движения отдыхала и прислушивалась. С наступлением темноты поднялся холодный резкий ветер, но Милли потела.

Наземные прожекторы отбрасывали на окно тень водосточного желоба, освещали верхушку люкарны, верхнюю часть рамы, но не сами стекла. За окном свет не горел. Милли опустила на глаза очки ночного видения, ладонью прикрыла их от сияния прожекторов и заглянула в окно.

Жалюзи опущены…

Милли внимательно осмотрела окно со старомодным переплетом, потянула за створку, но открыть не смогла. От края крыши до окна фута три черепицы, уложенной под наклоном. Милли глянула на выступ, но решила не спускаться на него, а, наоборот, подняться чуть выше, обогнуть верхушку люкарны и спуститься к следующему окну. Она уже развернулась, потом одернула себя: «Идиотка, ты же телепортироваться умеешь!»

Милли пригляделась к следующему окну и перепрыгнула двенадцать футов. Это окно тоже плотно закрыли, зато жалюзи подняли. В комнате было темно, но полоска света, сочившегося из-под двери, через очки ночного видения казалась полуденным солнцем и позволила рассмотреть чердачную комнату. У окна стояла двуспальная кровать, у стены – письменный стол, напротив – платяной шкаф, а у двери – комод с телевизором. Кровать заправили, но, судя по ложбинке, кто-то ложился на нее поверх покрывала.