Необычный запах, смесь аромата свежесрубленного дерева и аммиачного зловония пота, привлек внимание Лэннета, который отступал, парируя удары Кейси. Этот запах напомнил ему вонь барака лесорубов. И мертвых кейпов.

Быть может, все это — часть плана, как и гибель кейпов? Неужели я должен умереть так же, как эти дикие существа? Устройство в моем мозгу. Дни, проведенные в бессознательном, беспомощном состоянии…

Неспособность сосредоточиться очень мешала Лэннету. Кейси же, при всей его ярости, был собран и внимателен. Как всякий хищник, он учитывал промахи Лэннета на подсознательном уровне и пользовался ими, подчиняясь скорее инстинктам и доведенным до автоматизма боевым навыкам, нежели голосу рассудка. Стоило Лэннету отвлечься, Кейси обрушил на него сокрушительный удар. Сверкающее лезвие меча со свистом рассекло воздух.

Лэннет на мгновение опоздал с ответом. Он поднял кресло и толкнул его вперед, пытаясь ударить Кейси в живот. Ошеломленный, утративший быстроту реакции из-за раны в бедре, он ничего не мог противопоставить целеустремленности принца. Кресло приняло на себя удар меча, но поглотило лишь ничтожную часть его энергии. Отрубленная спинка врезалась Лэннету между глаз. Кончик клинка, пронзившего дерево, рассек кожу на лбу капитана.

Ответный выпад Лэннета оказался слишком слабым. Он отступил, едва сохраняя равновесие. Рана на бедре открылась, по левой руке ручьем бежала кровь. Вытянутая правая рука сжимала бессильно поникший меч.

Кейси сделал несколько шагов, преследуя Лэннета, потом остановился. Вновь подняв клинок, он положил его обушком на плечо, готовясь нанести решающий удар сверху вниз. Его грудь бурно вздымалась. Он смотрел на Лэннета, который опустился на одно колено, прижимая к поясу руку с мечом. В зале воцарилась тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием замерших в неподвижности соперников и звоном капель крови Лэннета, стекавшей на пол.

Лэннет выронил меч. В тишине лязг стали показался оглушительным. Лэннет вскинул голову, поводя лицом из стороны в сторону, словно раненое ослепшее животное. Кейси приподнял свое оружие. Когда он заговорил, его голос чуть дрогнул:

— Я любил тебя. Ты лишил меня чести и достоинства. Когда-то я был готов умереть за тебя. Теперь ты умрешь за то, что предал меня.

С искаженным лицом, издав боевой клич, казавшийся мучительным стоном, Кейси ринулся вперед. Его меч высоко поднялся в воздух. Клинок, минуту назад девственно-чистый, теперь окрасился алым, будто голодная тварь, отведавшая крови и жаждущая насыщения.