Думать об этом времени не было. Пока стоял у двери и слушал, о чем говорят троглодиты, остальные снова лезли по крыше. А пока воевал со скалолазом над нами, рогатые преодолели большую ее часть.

Истратил магазин СВТ, второй был разряжен, опять схватил Мосинку с ее ручной перезарядкой и стрелял, стрелял, стрелял!

Рита вернулась на стул, сидела на нем по-турецки и схватив себя за голову подвывала.

— Рита, следи за дверью! Рита!!!

Она не реагировала. Раскачивалась и всхлипывала.

— Рита, перезаряжай! Мне нужна твоя помощь!!!

— Мы умрем! — ревела она.

Я закидывал по одному патроны в магазин и понимал, что не успеваю. Троглодиты поочередно отдавали богу душу, но лезли. Я уже различал грязные ногти на сжимающих дубинки пальцах.

Со стороны двери послышался шум. Громкий настолько, что был слышим сквозь выстрелы.

— Рита!!! Возьми винтовку!!! Дверь!!! Рита!!!

Она закрыла руки ушами, чтобы ничего не слышать. Рядом с ножкой стула шевелилось красное.

Я понял, что это конец. Все что мог сделать, это не дать Рите умереть страшной смертью. Даже к лучшему, что она закрыла лицо. Ничего не увидит.

Я направил винтовку ей в голову…

Меня ткнули сзади. Не копьем, дубинкой. Размахнутся, держась за крышу нападающий не мог, но ему не терпелось ударить.

Я покачнулся, прицел ушел в сторону, хорошо не успел выстрелить, иначе попал бы девушке в живот и вышло бы куда как хуже.

Снова прицелился Рите в голову, но меня сзади схватили за плечо, я отмахнулся прикладом, сломав чей-то приплюснутый нос.

В драке мы отшатнулись от окна, через которое уже карабкались еще троглодиты. Одного убил выстрелом в упор, перезарядить не успел, опять перешел к рукопашной, остервенело колол зажатым в кулаке штыком, который вытащил из кисти свалившегося трупа, а они все лезли и лезли.

Меня обуял ужас. Сердце бешено колотилось, я часто и быстро дышал, отчаянно кружилась голова. Полностью поглотило осознание безнадежности всего происходящего. Страшное! Безысходное! Не осталось никаких желаний кроме одного — бежать!!! Сейчас! Немедленно! И как можно дальше!

Краем глаза отметил Риту, соскочившую со стула и колотившуюся в стенку. Под ее ногами копошились красные змейки, но не нападали, а вращались на месте, как гусеница, попавшая в муравейник.

Влезший в окно троглодит таращил глаза, изо рта шла пена. Последнее, что я помню, — это занесенная дубина над моей головой.