— В общем-то, да, но…

Дафанил прервал его:

— Вы зря потратили время.

— Почему, ваше высочество? Вы считаете, что Этасалоу не пойдет на сделку?

— Конечно, он пойдет. А вот вы — нет.

На лице Лэннета отобразилась легкая насмешка.

— И вновь, ваше высочество, — почему?

— Не знаю.

Дафанил склонил голову набок, и Лэннету на миг показалось, что он смотрит на голографию императора в юности. Пристальный взгляд Дафанила был устремлен прямо в глаза Лэннету, однако когда принц заговорил, в его тоне сквозило лукавство, которого император Халиб никогда не позволил бы себе:

— Когда вы во время своего налета вступили в спор с Мардом, вы ничего не выигрывали, а проиграть могли все. Настоящий повстанец просто зарезал бы его. Доктор Бахальт и я стали бы всего-навсего еще одной парой случайных жертв. Мне кажется, что вы не лишены совести, и я не верю, что вы отдадите нас Этасалоу. А если вы попытаетесь это сделать… мы с доктором пообещали друг другу, что в этом случае мы покончим жизнь самоубийством. Доктор Бахальт видела, что происходит с людьми, переделанными ее дядюшкой. — Прежде чем произнести следующую фразу, Дафанил помолчал и искоса глянул на Нэн. — И какие бы слухи обо мне ни ходили, я не желаю, чтобы меня использовали против моего отца. Моего так называемого отца.

Лэннет улыбнулся еще шире:

— Чувствую, что у вас есть какое-то предложение.

— И, как мне кажется, очень неплохое. Несколько дней назад вы еще могли бы использовать меня в качестве товара, натравив Улласа на Этасалоу: ни один из них не допустил бы, чтобы я оказался под контролем у другого. Теперь такой возможности нет. За меня вы не получите от Этасалоу ничего, кроме обещаний, а закончится все вашей смертью, и то если вам повезет. Разрешите нам помочь вам. Я знаю кое-что о сражениях. Доктор Бахальт может оказать неоценимую помощь в лечении ваших раненых.

— При всем уважении к вам, ваше высочество, я не уверен в вашем боевом опыте.

— Я не солдат. Я принц. Я отлично владею мечом. Испытайте меня сами.

Вспомнив о лейтенанте-Помощнике, который умер от удара принца, казавшегося не более смертоносным, нежели оплеуха, Лэннет предпочел поверить Дафанилу на слово. Высказав это вслух, Лэннет добавил:

— Я не хочу подвергать вас риску, ваше высочество. По крайней мере до тех пор, пока ситуация не станет безвыходной. Возможно, вы правы в отношении Этасалоу, но я должен выждать и посмотреть. Вы не упоминали, что ваш отец сделает со мной, если вы будете ранены, сражаясь за нас.

Принц Дафанил попытался улыбнуться. Смотреть на это было жалко.

— Ранен? Если я буду ранен, он не скажет ничего. Однако если я погибну в битве за вас, а вы останетесь живы, он сделает вас одним из величайших героев в истории всей империи.