Алций правил, его друг, которого звали Арлибием, расспрашивал принцессу о законах и обычаях Королевства, а в ответ по ее просьбе рассказывал о себе и своей жизни. Он действительно оказался наполовину чужанином – его мать была рабыней из племени аргилов, захваченной во время войны.

– Когда мне исполнилось пятнадцать лет, отец освободил меня и мою мать и дал мне взамен старого аргильского имени Арлеб новое, – рассказывал он. – Но и до того отец обо мне заботился. Я носил завтрак и принадлежности для письма за его законными детьми, когда те ходили в школу к грамматику, и мне дозволялось сидеть у дверей и также слушать урок. Так я выучился читать и писать и полюбил историю.

– А почему ты пошел на войну?

– Как почему? Потому что хочу быть достойным своего отца. Это великая честь и привилегия – сражаться за Сюдмарк.

– А как насчет твоей матери? – не выдержала Эгери. – Как насчет твоих предков по материнской линии? Что они сказали бы, если бы узнали, что ты сражаешься на стороне врагов?

Как ни странно, но Арлибий ничуть не обиделся.

– Мое положение таково, что мне все равно пришлось бы делать выбор, – ответил он с улыбкой. – Моя мать благословила меня и даже дала мне пояс с заклинанием, которое будет защищать меня от оружия. Она сама его вышила. Думаю, это значит, что она со мной согласна.

– Можно мне взглянуть на пояс? – полюбопытствовала Эгери.

– Да, конечно, он всегда со мной, я ношу его под обычным кожаным.

И на ладонь Эгери легла узкая синяя лента с золотой вязью из незнакомых букв. Эгери изумило, что мать Арлеба-Арлибия была грамотной: очевидно, она происходила не и простого рода. Но когда Эгери всмотрелась в вышивку внимательнее, она изумилась еще больше.

– Я не могу служить одновременно богам моей матери и моего отца, – продолжал меж тем историк. – Не хочу сказать дурного слова о моих предках с материнской стороны – впрочем, я очень мало знаю о них, – но любому непредвзятому наблюдателю ясно, что народ Сюдмарка – это народ избранных, народ высочайшей чести и доблести, народ, достигший поразительных успехов как в военном деле, так и в деле государственного управления.

«Ну, запел!» – подумала Эгери.

– Для меня нет никакого сомнения в том, что боги отдадут в руки этого народа весь мир, чтобы люди Сюдмарка научили прочие народы самым справедливым законам и способам управления, – продолжал Арлибий. – Ибо они собрали в своем государстве все лучшее, что могут дать различные формы правления. У них весь народ может открыто выражать свою волю на народном собрании…

«Видела я эту власть», – думала Эгери, вспоминая страшную судьбу полководца, предшественника Асия.