– Да, есть у меня одна мысль, как сказал бы Сайнем, достаточно безумная для того, чтобы ее проверить. Но пока не надо спрашивать. Получится – расскажу.

Перед рассветом они вышли в Павинку, и Карстен принялся стучать в окошко к Гнешке. Той, однако, дома не оказалось. Карстен разбудил соседей повитухи, и они рассказали новости: узнав о высадке армии Сюдмарка, Скар повел замковое войско им на перехват («Молодец!» – прошептал Карстен). Бой был, разумеется, недолгим, но армии Сломанного Клыка удалось немного потрепать врага и вовремя отступить без больших потерь. И все же около дюжины человек оказались убитыми и еще по меньшей мере две дюжины ранеными. Новости сельчане узнали от одного чужанина из замка, который пришел за Гнешкой, – как любая повитуха, она умела лечить раны.

Услыхав все это, Карстен с Радкой поспешили в замок.

Еще на подъемном мосту маркграфа перехватила Мильда со своими новостями: оказывается, известие об армии Сюдмарка в замок привез Рейнхард. Вместе с ним приехали Аэллис и Берга. Оставив девушек на попечение Мильды, Рейнхард поскакал в Купель, чтобы предупредить горожан, и с тех пор не возвращался. Сказав все это, Мильда сложила руки на животе и выжидательно уставилась на своего старшенького. В ее взгляде ясно читалось: «Я надеюсь, ты знаешь, что должен делать».

Карстен остановился, не говоря ни слова, повернулся к Мильде спиной и принялся разглядывать одуванчики, вылезшие из земли, пока они с Радкой путешествовали по лесам. Только сейчас Радка поняла, что они уже дня три толком не ели и не спали. А Карстен, наверное, еще дольше. Ей захотелось встать между Карстеном и его нянькой, но она понимала, что сейчас уже нельзя. Сейчас ее место снова в стороне, ей снова нужно становиться незаметной.

– Я не знаю, где сейчас Рейн и что с ним, – сказал Карстен, не поднимая головы и не оборачиваясь. – Я не знаю, где его искать. Я не буду его искать. У меня полно других дел. Рейну придется справляться самому.

Глава 51

Глава 51

Небо над столицей было затянуто дымом. Во всех дворах, на площадях, у кузниц и тележных мастерских кипели огромные котлы, к которым то и дело подходили возчики с ослами и мулами, нагруженными вязанками дров. В воздухе стоял звон железных и глухой стук деревянных молотов – столица готовилась к войне. Большие бруски дерева несколько часов распаривали на водяной бане, затем в них проделывали пазы, сгибали бруски в кольцо, вставляя в пазы спицы, после чего получались ровные и гладкие обода колес, способных катиться не только по дороге, но и по полю. Колеса закрепляли на оси с помощью ременной петли и железного полукольца, ось крепили на раме, к раме опять же с помощью ременных петель подвешивали дощатый помост. Теперь нужно было только закрепить оглобли и упряжь, и получалась чужанская колесница – легкая, подвижная во всех сочленениях, предохранявшая возницу и копейщика от слишком резких толчков и ударов. Таких колесниц горожане надеялись сделать не меньше сотни.