– А я? – встрял полный недоумения Иваныч.

– А нам втроем предстоит нанести визит одному старому знакомому. Давно пользовались обычным городским транспортом?

– А может, это…

– Нет, не может, – отрезал Тогот. – Власти знают о нашем существовании. Спецслужбы немного расслабились после нашего исчезновения, но наверняка начеку. Начнем колдовать налево и направо, выдадим свое присутствие потенциальному противнику. Поэтому скромнее, господа, скромнее.

Однако скромнее не получилось. Как и положено при визите в больницу, Тогот настоял, чтобы мы купили цветов – строгий мужской букет из пятнадцати роз, – коробку конфет, фляжку коньяка и огромную сетку апельсинов.

– Больным нужно есть фрукты – пояснил Тогот, пока мы задумчиво бродили по огромному полупустому супермаркету.

Иваныч по собственной инициативе добавил к этому набору огромный пакет томатного сока и упаковку вареной свеклы.

– У больного должен быть хороший стул.

А я добавил четвертинку ржаного и нарезку жирного бекона.

– Не пощадим печень врага.

– Да, злые вы люди, – выслушав наши комментарии, подытожил Тогот. – А ведь ваш Бог завещал вам возлюбить ближнего своего.

– А вот этого не надо, – резко отрезал я, зная, к какой голубизне может свести разговор Тогот. – И вообще, будь не только невидимым, но и неслышимым и неосязаемым, а то, неровен час, заметит тебя повар местной кулинарии. И не станет он разбирать, что ты – существо разумное, нашинкует вместо морковки…

Тогот замолчал, обиделся. До поездки в Таиланд покемон не видел ничего обидного в том, что порой его сравнивали с морковкой. Но потом от такого сравнения его стало коробить, так как он узнал, что морковками в стане Сиама называли местных спутниц богатых туристов. И кто виноват, что внешне мой покемон и в самом деле напоминал огромную зеленую морковку.

* * *

Больница ничуть не изменилась, в отличие от города…

Да, за полгода власти Северной столицы постарались. Все киоски и лотки, раньше лепившиеся вокруг станций метро, превращая их в некое подобие рынков, исчезли, газоны оградили металлические заборчики и оградки. Стало более пристойно, но ничуть не чище.

А вот в больнице все было по-прежнему. На крыльце те же дамы в белых халатах с дымящимися сигаретами. Те же бахилы ярко-синего цвета по пять рублей. Та же хамовитая тетка в регистратуре, выглядящая так, словно она повелительница всего мира, а ты – нерадивый смерд, не умеющий должным образом подавать челобитную.