— Да? Ну… я думал, неплохо бы соблюсти формальности. Слышал от Ладана, женщинам нравится, когда их мужчины произносят эти слова.

Вслух Катарина ничего не сказала, зато острые костяшки ее кулака весьма красноречиво врезались в его незащищенный бок.

— Ух!..

— Какую еще глупость я от тебя сегодня услышу? Впрочем… — она быстро сменила гнев на милость, — мне приятно слышать, что ты считаешь себя моим мужчиной.

«Мне показалось, или она только что съязвила?»

Но Реннет на самом деле слегка встревожился ее поведением. Катарина стала какой-то… больше похожей на нормальную женщину, нежели на безумную ведьму. Скажем так, непривычно было видеть ее прижимающейся к нему в поисках тепла. В прошлом она конечно тоже, бывало, липла к нему, однако совсем по другой причине.

— Послушай, с недавних пор я начал понимать кое-что еще, о чем раньше даже не задумывался. Свобода, какой я себе ее представлял, являет собой довольно жалкое зрелище. Быть вольным делать все что пожелаешь, не иметь слабостей, не иметь близких связей, способных тебя подвести. Та свобода, к которой я стремлюсь… в общем, я немного в ней разочаровался. Но это не значит, что Реннет перестал с презрением смотреть на человеческие отношения и ценности. Я по-прежнему считаю людей слишком неосторожными в идеализировании своих отношений. Однако… если соблюдать золотую середину, оставаться внимательным к партнеру и работать над этими отношениями, возможно рождение магии гораздо более высокого порядка, какая недоступна даже Богу. Извини за все мои идиотские сравнения, просто мне так удобнее формулировать свои мысли, — поправился он, заметив взгляд, которым его одарила ведьма. — В общем, Катарина, я хочу связать нас супружеской клятвой не потому что наслушался Ладана или кого-то еще. На самом деле, это один из наиболее тщательно обдуманных поступков в моей никчемной жизни…

— То есть, ты достаточно долго размышлял об этом? Поконкретнее, когда именно такая мысль пришла тебе в голову? — принялась допрашивать его Катарина.

— Еще до того как я обратился Смертным Богом, еще до того, как были собраны Гончие, — ответил он.

— Другими словами, та ночь…

— Да.

Катарина не пошевелилась, но ее сердце почему-то застучало быстрее.

— И ты сомневался в своих мыслях?

— Множество раз.

— Звучит не мужественно.

Он усмехнулся.

— Я знаю.

Они еще некоторое время лежали в полном молчании. Угли в очаге к тому моменту уже изрядно потускнели. Отчего-то, ведьме они напомнили душу одного мальчишки, который мог выжечь все вокруг себя одним легким прикосновением, но в то же время, именно исходящее от него тепло дарило другим так необходимое спокойствие.