Нам повезло. Дверь в общий коридор была открыта. И, в отличие от квартиры, там царил хаос. Повсюду валялись остатки сгнившей мебели, перегораживающие проход на улицу на манер баррикады. Перед ней лежало несколько покрытых ржавчиной прямоугольников с рукоятками, в которых угадывались допотопные ручные иглострелы и кости. Много костей. Некоторые из них были раздроблены, иные так и вовсе превратились в кучу серых, затерявшихся в пыли и грязи, осколков, но большинство все еще было привязано истлевшими сухожилиями к тому, что осталось от их хозяев. Люди кое-как забаррикадировались в домах и ждали. Ждали, когда за ними придут. Надеялись, что про них не забыли. Вот только Директорат на выручку так и не явился. Просто потому, что не справился с тем ужасом, который сам же и выпустил в этот мир. Вернее, его выпустил Бермут. Уж не знаю из каких целей. Из благородных? Да, наверняка. Подобные дела всегда делаются из «благородных» побуждений. Хотел открыть путь между разными концами галактики. Проложить человечеству путь к звездам. Те немногие верующие, которые еще остаются среди граждан Директората, наверняка оценили бы всю злую иронию этой ситуации. Ведь умереть для них и означает «отправиться к звездам».

Дверь в соседнюю квартиру тоже оказалась не заперта. Вернее ее не было вовсе. Какая-то жуткая сила сорвала увесистую стальную перегородку с петель и буквально разорвала её в клочья, которые теперь лежали на полу, медленно, но верно превращаясь в кучки ржавой трухи. Внутри гостевой комнаты лежал еще один скелет. От черепа осталась лишь нижняя челюсть. Все, что было выше, оказалось раздавлено и стерто практически в труху. Но вот остальное тело сохранилось весьма неплохо. Даже обрывки одежды остались. Возможно, были сделаны из какого-то особого материала.

Эдрих склонился над трупом, будто бы надеясь рассмотреть что-то на нем поближе, но потом, к нашему удивлению, полез в его нагрудный карман. Старая, изжеванная временем, ткань затрещала и начала рассыпаться на рваные лоскуты под натиском неуклюжей экзоперчатки, однако поиски шутника оказались не напрасны. Когда он поднялся, в его руках едва заметно поблескивала личная документ-карта погибшего. Такими человечество пользовалось где-то лет двадцать назад, еще до того, как людей начали массово чипировать.

— Научный сотрудник класса «А», квантовый физик особого отдела Родет Морган, — медленно прочитал он вслух.

— Это же сколько лучших умов человечества вот так взяло, и в один момент угасло, — тихо сказал Рейн, — из-за случайности или вовсе чьей-то ошибки?