Противники закружили друг против друга. Капитана ощутимо качало, либо он сам создавал подобное впечатление – Лаен уже ни в чем не был уверен. Пинок в грудь, ответный захват ноги, удачный тычок в ребра и снова разбег. Мокрая от росы трава или скользила или, наоборот, цеплялась за сапоги. Вокруг начал собираться пораженный дракой караванный люд.

– Ваша светлость! Капитан Вортан! Немедленно прекратите! – донесся издали встревоженный голос вашуйца.

Лаен на секунду отвлекся. Изловчившись, капитан вновь пробил прямым – и у джараха в правой глазнице словно взорвался бочонок пороха. Стремясь закрепить удачное наступление, Вортан бросился вперед. Понимая, что такую тушу ему нипочем не удержать, джарах в падении сбил капитана с ног и ухватил его шею в локтевой захват, сдавливая что есть мочи.

Авинсо сопротивлялся еще добрую минуту, пока его тело не обмякло, а кулаки не разжались. Оставив хрипящего противника кашлять и плеваться, негоциант поднялся на ноги и предложил всем собравшимся убираться вон. Он сейчас ни с кем не хотел разговаривать, даже с вашуйцем. Крутя головами от изумления и переглядываясь, караванщики подчинились и разошлись.

– А я-то думал… такой шанс пар выпустить. Меня ведь… трясло даже… – Вортан ползком подобрался к повозке лазарета и сел, навалившись спиной на колесо. – Крепко ты мне бока намял, Лаен… Ох, простите, ваша светлость…

– Ничего, – тот опустился рядом, – сам виноват.

– Я же ее замуж хотел взять, – и, глядя в удивленные глаза джараха, добавил: – Ну, Ивушку мою…

Негоциант промолчал и опустил взгляд.

– Как увидел ее тогда в крови… ну почему?! Маялся все это время, как пес бродячий… но держался; а уж как до кабака добрался, так и понеслось-полетело… Эх, вот ведь натворил делов… Кому дела прикажете передавать?

– Забудь, Вортан. Я зла не держу. Но у меня есть что тебе сказать.

– А?..

И тут Лаен призадумался. Выходило так, что это именно он настоял на том, чтобы Ива отправилась с ними в те подвалы. Осталась бы в лазарете, возможно, Малька и проглядела бы знахарку. Второй момент – еще более щекотливый: получается, Иву убил соглядатай, напрямую подчинявшийся Лаену. Не посчитает ли Вортан, что подлец действовал по его наущению? Хоть и сам едва не погиб от его руки – спасибо, Гнида выручил… Рыжая, конечно, подтвердит, но не подумает ли Калач, что они сговорились?

Тем более что головоломка с Дьяконом так и не сложилась. Понятно, что нити вели к красной Вильме, но Лаен нутром чуял, что между предателем и баронессой существовало еще одно звено… Тавия? В тот вечер в станице он спросил, помнит ли девушка убийц Ивы. И она зачем-то солгала. Выгораживала себя в том споре с Ивой, о которой рассказывал Дьякон или просто не желала разделить с ним ответственность? С другой стороны – предатель-дозорный ведь мог все соврать…