Пиргутуд должен был принять смерть традиционным, формальным способом. Вероятно, он понимал это лучше, чем Макки. Пиргутуд, как того требовал обычай, обнажил область сердца рядом с желудком и закинул руки за голову. Этот жест помогал палачу нанести точный удар.

Уроки анатомии и практические занятия с куклами здорово помогли Макки.

«Непосредственно слева от круга желудка представь себе маленький треугольник с вершиной, расположенной в центре круга, и основанием на уровне нижней части желудочного круга. Удар надо нанести в нижний наружный угол треугольника, по направлению слегка вверх и к срединной линии».

Единственное удовлетворение, полученное Макки, состояло в том, что Пиргутуд умер мгновенно после первого же удара. Макки не вошел в историю говачинского правосудия как жестокий палач.

Что могло в том процессе с кровавым финалом удивить и позабавить говачинов? Возможный ответ наполнил сердце Макки острым ощущением опасности.

Говачинов позабавило то, что они составили обо мне неверное суждение! Но я сам сделал так, что подобное суждение возникло. И именно это их развеселило!

Вежливо подождав, пока Макки переварит услышанное, старый говачин продолжил:

– Я ставил против вас, Макки. Это было пари, вы же понимаете? Тем не менее вы восхитили меня. Вы впечатлили нас своей победой, ведь тот случай сделал бы честь самым лучшим из нас. Конечно, в этом и состоит главная цель Закона: испытывать качества тех, кто находится на его службе. Теперь скажите мне, что вы надеялись найти здесь, на Тандалуре, когда откликнулись на наш зов?

Внезапная смена темы почти застигла Макки врасплох.

Я слишком давно не был в гостях у говачинов, подумал он. Да, здесь нельзя расслабляться ни на секунду.

Он почти физически ощутил опасность: если он утратит чувство ритма в этом помещении, то и он сам, и целая планета падут по решению говачинов. В цивилизации, где правила бал судебная арена, где не гнушались жертвоприношениями, было возможно все что угодно. Свой ответ Макки тщательно обдумал и взвесил, понимая, что балансирует на грани жизни и смерти.

– Да, вы меня вызвали, это правда, но я приехал по официальному поручению моей организации, Бюро Саботажа. Меня заботит главным образом миссия и ее результаты, которых ожидает Бюро.

– Но это значит, что вы находитесь в трудном положении, ибо вы, как легум говачинского суда, являетесь объектом нашей юрисдикции и должны подчиняться нашим требованиям. Вы узнаете меня?

Не было никаких сомнений, что это магистр, главный оратор Бегущих. Он уцелел в условиях одной из самых жестоких традиций во всей сознающей вселенной. Его способности и возможности были устрашающими, и он находился на родной почве, в родных стенах. Макки прибегнул к осторожности: